Варвара Еналь - Птица и охотник [litres]

Птица торопливо закивала, Еж тут же согласился:

– Мне понятно. Хорошо.

Они выехали на поросший травой склон, и неожиданно с какой-то яростной и злой силой налетел прохладный ветер, рванув за волосы и затрепав гриву и хвосты лошадей. Девушка поежилась, огляделась. Горы, кругом высокие горы, поднимавшиеся до самого неба и упирающиеся в облака. Вниз уходит узкая крутая тропка, сереют огромные валуны и изумрудной зеленью колышется высокая трава. Пахнет чабрецом, полынью и можжевельником.

Солнце уже совсем спряталось за вершины, и только его розовые лучи окрашивали облака и склоны напротив. Перед путниками поднималась невысокая горная гряда, и, спустившись с одной вершины, им, видимо, придется подниматься на другую.

– Мы дома, – сказал Саен, и столько радости и какого-то тихого удовлетворения было в его голосе, что Птица с интересом посмотрела на него.

– Мы в безопасности, можно вздохнуть спокойно, – пояснил хозяин. – Сейчас преодолеем перевал по мосту и заночуем в гостинице. Заодно купим вам плащи. Тут у нас другой климат, – увидев удивление на лицах Птицы и Ежа от последнего, мало знакомого слова, он добавил: – Другая погода у нас. В Линне было тепло, потому что рядом с побережьем проходит теплое течение, которое задает погоду. А здесь у нас начинается осень, и вечерами бывает прохладно. Но в каньоне случается сезон дождей, за что это место так и прозвали – Каньон Дождей. Река Розовых Лучей – Ануса-Им – тогда переполняется, становится шумной и бурной. Впрочем, вы сами все увидите.

Спускались вниз они медленно и осторожно. Лишь собаки весело бежали впереди, виляли хвостами и то и дело оборачивались на хозяина. Видимо, чувствовали родную землю и радовались этому по-своему. У подножия холма деревьев стало гораздо больше: высоких дубов, раскидистых вязов и лохматых сосен с разветвляющимися стволами. Тропинка исчезла, но Саен знал дорогу, потому подгонял лошадь, торопился.

Они спустились в узкую лощину, повернули немного на север – то, что это север, Еж прекрасно знал, он умел разбираться не только в картах. И вот совсем скоро перед ними показался длинный мост, проходящий через каменистый и глубокий перевал. Широкий, ровненький, удобный. Вымощенный прямоугольными каменными плитами. По краям моста поднимались каменные перила и квадратные каменные столбики, на которых разливали яркий свет фонари на кованых гнутых ножках. Искусная и тонкая работа.

Птица уставилась на эти штуковины и не могла отвести от них глаз – их свет, беловатый, ясный, спокойный, простирался далеко вперед. Солнце село, и камни, бордюр и плитка моста выглядели в этих местах так странно и необыкновенно при ярком сиянии фонарей, что казались нереальными, сказочными и даже немного пугающими. Видно было все, даже склоны поднимающихся по обе стороны от моста гор. У самого въезда белели длинные домики с высокими башнями, окна которых тоже сияли не хуже фонарей.

– Да хранит вас Создатель. Вечер правит, Саен, – поклонились несколько воинов, что охраняли въезд на мост.

Хозяина тут знали, видимо, хорошо. Он ответил им приветственными словами, и копыта лошадок зацокали по плитам весело и звонко. Цок-цок-цок – стучали копыта. Шух-ух – пел ветер. Ярко и мирно светило множество фонарей. На бордюрах, белых, мраморных, с кромками узора, то и дело попадались надписи, сделанные немного странными буквами. Птица понимала их значение, но знаки, украшенные вязью, были чуть-чуть другими. В Линне эти же буквы писались иначе, более просто. Более короткие линии, гораздо меньше точек и дополнительных штрихов.

– Каньон Дождей, везде написано Каньон Дождей. И еще один раз попадалось слово Суэма, – вслух проговорил Еж.

Саен тут же обернулся, придержал лошадь и пояснил:

– Каньон Дождей официально относится к Суэме, но это ее границы. Приграничное поселение. На юге лежат Одинокие королевства – Верхнее и Нижнее. На севере земли баймов Меисхуттур. А на востоке Суэма.

– А на западе? Пустыня?

– Да, пустыня, Свободные Побережья и заброшенные города зуммийцев. Все правильно. Вашему люду из Свободных Побережий хода в Каньон Дождей нет, только торговцам, у которых есть умда – специальная бляха-разрешение. Умду выдают только старейшины Каньона.

– У тебя тоже есть умда? – спросил Еж.

Саен слегка качнул головой, после пояснил:

– Я тоже являюсь старейшиной. Я – главный старейшина. Вообще-то, без меня ничего не решается в Каньоне.

Старейшина! Их купил старейшина Каньона Дождей! Вот теперь многое становится понятно. Конечно, старейшине вполне пристало иметь дома красивую рабыню, а где найти самых красивых девушек? Только в храме Набары, безусловно.