Таисья Пьянкова - Таёжная кладовая. Сибирские сказы [litres]

– Таких-то сирот, чтобы совсем никому не нужных, редко бывает. Помог бы родню отыскать. Да чего ты меня пытаешь? Один я, что ли, на земле человек?

– А то я пытаю, что просить боюсь. Просьба моя денег стоит. Пожалеешь небось?

– Может, и пожалею. Братья у меня на всходе. А в нашем доме одной работы полно, больше ничего нет. Ружьё моё и то, как немощная собака, только щёлкает. Покуда на выстрел раздобрится, заяц надо мной успеет нахохотаться.

Проснулся на том Гавря. На дворе – вечер. Гостенок с мужиками у костра сидит, пар с чаю сдувает, Андрюхой кличется.

Ладно. Прошла ночь.

Утром, до зоревания, увязался Андрюха за Гаврей место валежное замерять. Вдвоём-то они живо замер тот сладили и, ружьишки подхвативши, пошли обед стрелять. Пошли по обед, а сами прятки затеяли.

Вот Гавря стоит на поляне, глазами ищет, где Андрюха притаился.

Смотрел, смотрел Гавря, надоело. Крепко Андрюха спрятался – нигде не шелохнётся. Тихо в лесу. Папоротник шеборшит, саранки рыжими кудрями трясут.

Солнце сквозь игольчатое сито сосновых веток дух таёжный, парной тянет горячим носом и дрожит от великого удовольствия…

Загляделся Гаврила на благодать земную – тут и хрустнуло в малиннике: знать, Андрюха ягодой занялся.

«Я тебя сейчас подхвачу на лакомом!» – думает Гаврила.

Снял он с плеча ружьё, на траву положил и ползком к тому кусту малиновому. Ползёт, что цыган к чужой лошади. Подкрался совсем под куст да как заорёт! А куст ему в самое лицо как рыкнет! И взвился из куста, что чёрт из пекла, медведь мордастый.

Нос в нос сошлись двое… Заревели оба пуще себя и дранки рвать. Ажно трава следом ложится.

Гавря про ружьё своё уж за сотой сосной вспомнил. Вернулся когда – нет ружья! Топтыга, видать, за лапой утянул.

Тут и Андрюха откуда-то взялся, хохочет:

– Слямзил зверюга у охотника пужалку!

Андрюха хохочет, а Гавре хоть рёвом реви: чем теперь ребятню подкармливать? Оно хоть и ружьё-то никудышное, а всё не палец. Гавря в досаде и просит гостя:

– Дай ты мне, Андрей, свово ружья до вечера – догоню чёрта косолапого.

– Э, нет, брат! – скалится гостеван. – Ты погляди, какое у меня ружьё! Ему ж цены нет.

Хвалится Андрюха ружьём, расчёсывает досаду Гаврилке.

– Ты ж, – говорит, – стреляка не Бог весть какой. Где ж тебе косматого одолеть? Чего доброго, ты и моё ружьё медведю подаришь. А мне что же потом, сучок заряжать?

– Ладно! И на том спасибо, что узнать довелось. Хороший ты человек, да уж лучше бы тебя обойти.

Проверил Гавря силку свою на ногте – острая, заткнул за голенище и пошёл, неуёмный, через коряги ноги перебрасывать, медведя в лесу искать.

Андрюха кричит ему со смехом:

– Гавря, эй! Медведя-то под брюхо чапай!

– Вон чо! – воркотнул ходок. – Указал луне время родиться.

Идёт Гавря по лесу, жалеет уже: «Чего расходился? Зря парня обидел. И то… нужда бы охотнику ружьём кидаться. Кто я ему? Сумел же своё упустить. Да и медведь разве повинен, что я таким полоротым родился?»

Думает так себе и чует: идёт кто-то с ним вровень по тайге, за деревьями хоронится.

Ободрился Гавря, быстрей пошагал, думает:

«Андрей. Видно, подмогнуть решил».

Дотопал до вывороченной лесины, тут и след медвежий пропал. Глянул Гавря под корневища – дыра, валежником прикидана. Палку подлиньше подыскал парень, сунул конец в ту дыру, сам нож на изготовку держит. Покрутил в дыре палкой, там запохныкивало вовсе не по-медвежьи. Раскидал Гавря валежник, а в берлоге малец зачуханный лежит. Гавря ажно сел на хвою.

– Во! Поди ж ты, зверь какой! А ну, вылезай! Чего ты в берлогу заехал? Палаты какие занял! Вылазь, говорю, сюда, не то силой вытяну!

Выполз малец на солнышко, голову поднял да опять уронил.

– Ах ты, белка-сопелка, корешок от маковки… Чего тебя так занозило?

– Захворал я, – отвечает.

– Вижу, что захворал, – говорит Гавря. – Ты мне скажи: из какого гнезда выпорхнул, воробей ты беспёрый! Со двора, чай, убёг али заблудился?

– Убёг, – отвечает малец.

– Давно ль?

– Вестимо…

– Ешь-то что?

– Орехи лузгаю, ягодой живу…

– Вот и долузгался до лихорадки. Спишь тут ли?

– Не, в хоромах!

– Ишь ты! Туда же… Со мной пойдёшь али уговаривать надо?

– С тобой пойду. Я тя, дядька, с мужиками на деляне видал. Только ты, дядька, коли при себе держать меня надумал – я с полной охотой! А так – удеру!

– Во! Чем это тебя от дома отшибли?

– Да уж знаю чем…

Подхватил Гавря мальца того на руки, а он, гляди, с болезни своей щетиной порос.