Джеймс Купер - Избранные сочинения в 6 томах. Том 6.

Тугодум помощник, может быть, и возразил бы против подобного приказа, но в спокойном тоне молодого капитана было нечто предупреждавшее, что отваживаться на это не следует. Однако он не ошибался, полагая, что порученное ему дело весьма рискованно. Судно шло сейчас под всеми парусами, хотя в такую погоду это было небезопасно, если учесть, что на горизонте все сгущались угрожающие признаки. Тем не менее помощник повторил команду так же быстро, как она была ему дана. Матросы уже разглядывали неизвестное судно и переговаривались между собой относительно его появления и курса. Они выполнили команду с рвением, которое, может быть, объяснялось невыраженным, но общим для всех желанием поскорее избежать подобного соседства. Быстро один за другим поставлены были все три брамселя, после чего матросы стали пристально вглядываться в туманные очертания с подветренной стороны, желая собственными глазами увидеть, что же даст этот новый маневр.

Казалось, не только экипаж «Королевской Каролины», но и она сама понимала необходимость ускорить ход. Под нажимом ветра на широкие полотнища только что добавленных парусов «Каролина» еще глубже зарывалась носом, словно укладываясь на ложе вод, поднявшихся у подветренного борта до самых клюзов. У наветренного же борта обнажились темные доски и полированная медь обшивки, хотя и ее часто захлестывали волны, мутные, яростные и, как обычно, увенчанные гребнями светящейся пены. Каждый раз, когда судно накренялось, удары волн становились все сильнее, и после каждой такой встречи поднималось облако сверкающих брызг, которые либо падали искрящимся каскадом на палубу, либо, как светлый туман, уносились по воле ветра далеко над волнующимся морем.

Уайлдер долгое время следил за ходом «Каролины». Брови его были сдвинуты, но в упорном взгляде читалось свойственное моряку ясное понимание обстановки. Один или два раза, когда при яростном столкновении с очередным валом судно внезапно замедляло свой бег, как если бы оно вскарабкивалось на крутую гору, молодой капитан уже открывал рот, словно собираясь скомандовать, чтобы уменьшили парусность, но достаточно ему было взглянуть на туманные очертания другого судна на западном горизонте, как он сразу же менял свое намерение. Словно отчаянный авантюрист, вложивший все свое состояние в слишком смелое предприятие, он, казалось, ждал исхода с надменной, непоколебимой решимостью.

— Брам-стеньга изгибается, как хлыст, — прошептал рядом с ним осторожный Иринг.

— Пускай, дерева у нас тут хватит,

— «Каролина» всегда давала течь после долгой борьбы с ветром при бурном море.

— У нас есть помпы.

— Правильно, сэр. Но я своим слабым умишком полагаю, что стараться обогнать судно, где капитаном, а может, и вообще хозяином сам дьявол,

— дело совершенно бесполезное.

— Ничего нельзя сказать, мистер Иринг, пока не попробуешь.

— Было у нас такое состязание с «Голландцем». Должен сказать, что мы не только поставили все паруса, — у нас был даже самый что ни на есть попутный ветер. А какой вышел толк? Он все время был тут же, не прибавляя парусов, а мы поставили все добавочные паруса и все равно не смогли обогнать его ни на фут.

— «Голландец» никогда не показывается в северных широтах.

— Это правда, — ответил Иринг, вынужденный признать, хоть и нехотя, правоту капитана, — но тот, кто пустил этого летучего скитальца плавать у Мыса, может быть, нашел дело таким прибыльным, что послал судно и в наши места.

Уайлдер не ответил: возможно, он решил, что достаточно потакал суеверным страхам своего помощника, а может быть, мысли его были настолько поглощены одной заботой, что он не мог говорить о чем-либо ином.

Навстречу бристольскому купцу все чаще и чаще вздымались тяжелые валы, мешавшие ему быстро продвигаться вперед, но все же он вскоре прошел целую милю по волнующемуся морю. При каждом своем погружении он разрезал носом массу воды, казавшуюся еще более мощной и бурной, чем прежде, и не раз его содрогающийся корпус почти полностью уходил в волну, взгромоздиться на которую ему было так же трудно, как и пробиться сквозь нее.

Матросы с напряженным вниманием следили за движением своего судна. Люди часами не уходили с палубы. Суеверный ужас, так прочно завладевший невежественным сознанием первого помощника, очень скоро захватил весь экипаж до последнего юнги. Даже несчастный случай с их прежним капитаном и неожиданное появление на его месте молодого офицера, который прохаживался теперь взад и вперед по шканцам, сохраняя в такой тревожной обстановке столь странную твердость и спокойствие, — все способствовало тревоге и смятению. Безнаказанная дерзость, с какой «Каролина» несла все свои паруса в таких условиях, только усиливала их волнение и изумление. И не успел еще Уайлдер окончательно решить, какова же скорость его корабля по сравнению со скоростью судна, продолжавшего так странно маячить на горизонте, как он сам оказался предметом самых чудовищных подозрений своего экипажа.