Джеймс Купер - Избранные сочинения в 6 томах. Том 6.

«Нинья» смело пошла вперед, к полуночи приблизилась к берегу и попыталась стать на якорь. Однако море было так бурно и ветер так силен, что якорный канат оборвался, и каравеллу отнесло обратно в море. Снова поставили паруса, и попытки продвинуться против ветра возобновились. Лишь на рассвете «Нинье» удалось еще раз приблизиться к берегу и стать на якорь у северной оконечности острова. Измученные и обессиленные моряки узнали, что Колумб, как всегда, оказался прав: они достигли Санта-Марии, одного из Азорских островов.

Здесь не место излагать все злоключения, выпавшие на долю мореплавателей, пока «Нинья» стояла в этом порту. Скажем только, что португальцы пытались захватить каравеллу: они причинили адмиралу последние неприятности перед отплытием из Старого Света и встретили его первыми кознями по возвращении из Нового. Когда все происки португальцев ни к чему не привели, они захватили лучших моряков из экипажа «Ниньи». Сначала адмирал вышел в море почти без команды, но в конце концов все уладилось, и 24 февраля он отплыл в Испанию со всеми своими людьми.

Первые несколько дней судьба, казалось, благоприятствовала смелым мореходам: ветер был попутный и море спокойное. С утра 24-го и до вечера 26-го каравелла уже прошла по направлению к Палосу почти сто лиг, когда погода опять испортилась: ветер усилился, и море стало бурным. Вскоре забушевал шторм. Хорошо еще, что порывы его гнали каравеллу на восток с небольшим сносом к северу, позволяя понемногу про. двигаться вперед. Буря не утихала, однако зная, что она несет их к берегам Европы, адмирал не жаловался, а, наоборот ободрял своих спутников, поддерживая в них надежду на скорое завершение плавания.

Так проходили день за днем. В субботу 2 марта они, по расчетам Колумба, находились уже милях в ста от берегов Португалии, потому что постоянные южные ветры должны были оттеснить их на север.

Ночь обещала быть спокойной. Каравелла быстро бежала вперед по огромным волнам, катившимся с юга. Ветер дул в борт и вскоре настолько окреп, что пришлось зарифить часть парусов. «Нинья» была великолепным судном, в этом все убедились. Благодаря более тяжелому грузу, взятому на острове Санта-Мария, сейчас она держалась куда увереннее, чем во время недавнего шторма, когда в трюме было всего несколько бочек с водой.

К концу первой вахты, проходя мимо рулевого, адмирал узнал Санчо Мундо.

— С тех пор как начался шторм, ты не отходишь от руля, — приветливо обратился к нему Колумб. — Это не малая честь — провести корабль сквозь столь жестокие бури!

— Я тоже так думаю, сеньор адмирал, и, надеюсь, две доблы, которые пожалует мне ваше королевское высочество, будут вполне соответствовать по весу тяжести моей службы.

— Разве тебе мало одной чести, друг мой Санчо? — спросил дон Луис, всей душой привязавшийся к старому моряку, который его спас.

— Честь и почести, сеньор, слишком скудная пища для желудка бедняка. Одна добла для таких, как я, дороже двух герцогских титулов, потому что добла поможет мне завоевать уважение, а герцогский титул сделает из меня посмешище. Нет уж, ваше высочество, лучше набейте мне карманы золотом, а почести оставьте тем, кто до них охоч! Когда человеку приходится пробиваться в жизни, дайте ему, с чего начать, или, другими словами, заложите прочную основу, а уж тогда он может стать хоть рыцарем ордена святого Яго, если государю будет угодно внести его имя в их список.

— При всех твоих достоинствах, Санчо, для рыцаря ты не в меру болтлив, — строго заметил адмирал. — Следи за курсом! И не думай о доблах до окончания плавания!

— Премного благодарен, сеньор адмирал! А в доказательство того, что мои глаза не дремлют, когда работает язык, я прошу ваше высочество, а заодно и кормчих взглянуть вон на те облака, что собираются на юго-западе, и подумать о том, что они нам сулят.

— Клянусь, он прав, дон Христофор! — воскликнул Бартоломе Ролдан, стоявший неподалеку. — Облака самые зловещие, они похожи на те, что приносят с собой белый африканский шквал.

— Следи за ними, следи, бога ради, добрый Бартоломе! — поспешно приказал Колумб. — Поистине, мы слишком уверовали в свое счастье и перестали наблюдать за небом. Какая преступная небрежность! Вызовите Висенте Яньеса и всех людей наверх: они могут понадобиться.

Колумб быстро поднялся на ют, откуда было удобнее наблюдать за облаками и океаном. Буря надвигалась стремительно и от этого казалась особенно грозной. Все вокруг затянуло белым, похожим на дым туманом, и не успел адмирал оглядеться, как с грохотом налетел первый шквал — словно табун лошадей промчался по деревянному гулкому мосту. Океан взревел, и буря обрушилась на маленькое суденышко, как стая разъяренных демонов, решивших во что бы то ни стало не допустить возвращения «Ниньи» со столь славными известиями.