Фрэнсин Проуз - Изменившийся человек

— А что тебе мальчики рассказали? — прощупывает почву Джоэл.

— Бог ты мой! — говорит Бонни. — Я забыла тебя поздравить. Как чудесно, что вы с Лорейн женитесь. И как повезло румынской малышке!

— Болгарской, — говорит Джоэл. — Очень благородно с твоей стороны.

Бонни кажется, что они снова в кабинете у психолога, который учит их хвалить друг друга за старание. Джоэл, почему вы не скажете Бонни, как вам понравились ее слова? Бонни обидно, что Джоэл ныряет в прописанные психологом клише, как утка в озеро. Каким он был, тот человек, за которого она вышла замуж, от которого родила детей? На самом деле она никогда не винила Джоэла. Он тоже страдал. Она это понимала, хотя технически виноват был он — в том, что предпочел ей Лорейн.

Еще один вздох. И Джоэл говорит:

— По правде говоря, как-то всего слишком много. И все происходит так быстро. По правде, в основном помимо моей воли…

Он хочет сказать, что Лорейн загнала его в угол? Бонни знала, что так оно и будет. Но дело не только в этом, она понимает. Джоэл всегда занят, поэтому живет как в трансе, из которого иногда выходит и с ужасом смотрит, куда занесла его жизнь. Когда-то они с Джоэлом любили друг друга. Надо об этом помнить.

Джоэл говорит:

— Хочешь, я тебя повеселю? Я теперь иногда чувствую себя тобой.

— В каком смысле?

— Не знаю. Все время о чем-то беспокоюсь.

— Спасибо огромное, — говорит Бонни.

Джоэл когда-то утверждал, что уходит от нее, потому что устал от ее постоянной тревоги. Но сейчас она не в силах на него злиться. В голосе Джоэла тоска. Ему никогда не быть счастливым. Нет у него дара наслаждаться счастьем, пусть даже самым простым. Мальчики рассказывали, что у него теперь «линкольн-навигатор». Но и это не помогает. И ничего тут не поделаешь — он такой. Бонни надо об этом помнить и быть к нему помягче.

— Дело не только в этом, — говорит Джоэл. — Не только в тревоге. Знаешь, когда Лорейн впервые завела об этом речь, об усыновлении, хочешь верь, хочешь нет, но я подумал: а как бы поступила Бонни? Я понимал, что ты бы сказала да. Частично поэтому и я сказал да. Сам бы я сказал — нет. Потому что знаю, сколько тут проблем. Здоровье, наследственность, бедность. Одному Богу известно, что ты получишь. Насколько проще иметь собственных детей.

Бонни не кажется, что это было так уж просто. Да и до сих пор непросто. Поэтому-то она и звонит. Бонни изо всех сил старается увидеть все глазами Джоэла. Так бы Мейер посоветовал. Что бы увидел в Джоэле Мейер? Человека, живущего в высотном доме с женщиной, которую не любит. Человека, собирающегося усыновить ребенка, чьей матерью станет Лорейн.

— Да будет тебе, это же всегда дело случая, — говорит она. — Какой ребенок получится. Даже если он твой, всякое может случиться.

Джоэл имел в виду немного другое. Но слова утешения всегда помогают. Поддержка, даже бессмысленная, это не в стиле Лорейн.

— Наверное, ты права, — говорит Джоэл.

Раньше Бонни всегда знала, как его приободрить, даже самыми банальными фразами. Не презирать же его за это. Бонни тогда казалось, что она его так оберегает.

— Так что случилось с Максом? — спрашивает она.

— По-моему, его испугали перемены — слишком их много. Думаю, он свыкнется.

Неважно, что Джоэл понимает далеко не все, ей приятно это слышать. Он не намекает, что, если с детьми что-то пойдет не так, во всем будет виновата Бонни, а для Джоэла это — огромное достижение.

— Как прошел благотворительный ужин? — спрашивает Джоэл.

Бонни удивляется — откуда он знает про ужин? Потом вспоминает: дети же поэтому и остались у него ночевать.

— По-моему, успех громадный, — только и говорит она.

Если она заговорит о Винсенте или его речи, ей, возможно, придется упомянуть и о том, о чем она предпочитает молчать.

Бонни сделала ставку — кажется, правильно, — на то, что Лорейн никогда не опустится до чтения журнала «Пипл». В последнем номере есть статья, из которой ясно, что Винсент живет с Бонни и ее детьми. Есть даже слащавый снимок — они все на кухне, якобы готовят пасту. Они никогда не готовят вместе, но фотограф настоял. Джоэл этого никогда не увидит — если только Лорейн не притащит журнал домой. У него в приемной только журналы с названиями вроде «Здорового сердца».

Бонни опускает одну существенную деталь, но говорит-то она правду. Благотворительный ужин имел громадный успех. В фонде атмосфера бодрая, оптимистичная. Бонни завидует своим коллегам и Мейеру, которые так исполнены веры в будущее. Она очень хочет, чтобы все прошло гладко, но ее терзают подозрения: что-нибудь да пойдет не так. Внезапно Бонни чувствует жуткую усталость. Словно из нее вытекает энергия, а освободившееся место заполняют воспоминания о том, как она стоит перед Винсентом и снимает очки.