Маша Трауб - Бедабеда [litres]

А мать невзлюбила домработницу с первого взгляда и мечтала от нее избавиться.

– Нос сует свой куда не следует, – жаловалась она Людмиле Никандровне. – В моем шкафу рылась. И кричит на меня.

– Она не рылась, а пыталась убрать. И она не кричит. У нее голос такой.

– В мои вещи пусть не лезет, – говорила мать и начинала плакать. Она стала плаксивой.

– Что опять стряслось? Почему ты плачешь? – спрашивала Людмила Никандровна.

– Ничего. Живу тут как затворница. Света белого не вижу. Почему ты велела своей Галке меня запирать в комнате?

– Мам, никто тебя не запирает, – отвечала Людмила Никандровна, все еще гоня от себя дурные мысли. В дверях не было замков. И в маминой комнате тоже.

– Неправда. Я вчера пыталась выйти и не смогла. Даже кричала. Не веришь? Я тебе докажу! Она и Марьяшу подговорила меня запирать. Я слышала!

Мать подошла к двери и начала тянуть ручку на себя.

– Вот, убедилась? Они нас заперли! – Мать ликовала.

– Хорошо, я скажу Галине, чтобы больше не закрывала двери, – сказала Людмила Никандровна.

– Галине… – передразнила ее мать. – Галка она. И точно воровка. Сначала притираются, в доверие входят, а потом квартиры обносят подчистую.

– Откуда тебе знать? И у нас брать нечего. Если найдешь что ценное, мне скажи. Я только рада буду. – Людмила Никандровна старалась говорить с матерью как с больным человеком, но у нее плохо получалось. Совсем не получалось. Хотелось поставить мать на место, накричать на нее, заставить извиниться перед домработницей, и… Людмила Никандровна останавливала себя усилием воли.

Двери в комнатах открывались наружу. Мать дергала ручку на себя, даже не пробуя толкнуть дверь. Людмила Никандровна вышла из комнаты, гадая, как уговорить мать пройти обследование. Та панически боялась врачей и твердо была убеждена, что дочь мечтает от нее избавиться, уложив в психушку. С ее-то связями это раз плюнуть. Напишет диагноз – и все. А Галка тоже на ее стороне, все подтвердит, как пить дать. Это мать сообщила Лариске, а та, естественно, позвонила Людмиле Никандровне. Ей-то наплевать, а весь поселок гудит – Милка, мол, мать упекла в дурку. Мать, оказывается, не только Лариске звонила, а всем соседкам.

– Передай всем, что скоро я в дурку лягу из-за нее, – ответила Людмила Никандровна.

– Ага, в это все точно поверят, – рассмеялась Лариска.

Но вдруг мать опять стала вроде бы нормальной и даже старалась вежливо разговаривать с домработницей. Людмила Никандровна боялась предположить, что будет дальше. А дальше, естественно, случился скандал. Оказывается, мать решила вывести тетю Галю на чистую воду и доказать дочери, что та наняла воровку. Мать вытаскивала купюры из кошелька Людмилы Никандровны и подкладывала их под ковер. Два раза в неделю. После ухода тети Гали поднимала ковер и убеждалась, что купюра пропала. Когда сумма «украденного» стала приличной, мать устроила собрание. В присутствии тети Гали мать показала Людмиле Никандровне, куда она клала купюры, которые исчезали аккурат после визита домработницы. Людмила Никандровна подошла к тумбочке и открыла ящик – все купюры лежали там. И сообщила матери, что тетя Галя сразу же, как только нашла деньги под ковром, рассказала об этом.

– Она специально! А ты – гадина! Ты на ее стороне! – кричала мать.

Дальше стало еще хуже. Марьяша спросила у матери, что такое психушка. Настя посоветовала спросить у бабушки, не вникая, почему у ребенка вообще возник подобный вопрос и откуда она знает это слово. Людмила Никандровна никогда дома не произносила ни «психушка», ни «дурка». Она говорила «учреждение», «больница», «клиника». Так что Марьяша спросила у Людмилы Никандровны.

– Откуда ты знаешь это слово?

– От прабабушки, – ответила Марьяша.

Девочка стала свидетельницей разговоров прабабушки с соседками. Та жаловалась, что родная дочь хочет упечь ее в психушку. Соседки качали головами и поджимали губы. С одной стороны, сочувствовали, а с другой – считали, что матери Людмилы Никандровны там самое место. Совсем ненормальная стала. Вроде бы еще не возраст. Но то ходит скандалит с соседями снизу – ей музыка мешает, причем днем. А днем в той квартире вообще никого не бывает. То прибежала к соседке сверху с криком, что она их затапливает. Все проверили, все краны закрыты. А сумасшедшая бабка утверждала, что на потолке на кухне разводы. И вода капает. Когда пришли сантехник и соседка сверху, они увидели, что весь кухонный пол заставлен кастрюлями, тазами и пустыми цветочными горшками.