Юрий Коваль - Избранные произведения в одном томе

Но как это сделать? Глупо подскакивать и орать, дескать, я проснулся. А как еще показать, что это свершилось, я не мог сообразить, потому что все-таки проснулся не до конца.

— Ладно. Вы лежите и слушайте. Только на секунду приоткройте глаза, покажите, что проснулись, а потом можете снова закрывать.

Я открыл глаза и увидел старуху, сидящую напротив. Она была в черном платке, который окутывал голову и плечи, из платка выглядывал кривой колдовской нос.

Над головою старухи висела нога в розовом носке. Это была нога капитана-фотографа, и я вспомнил, что мы в купе поезда, увозящего «Одуванчик» из Москвы.

— А теперь закройте глаза и слушайте. Закрывайте, закрывайте…

Кажется, надо было и вправду закрывать только что открытое. Неловко пялить глаза, если их просят закрыть, и я покорно сомкнул веки.

— Вот молодец. Хорошо. А теперь слушайте. Я хочу вас предупредить, а то умрете и сами не узнаете от чего. Главное — берегитесь Волны!

Мне захотелось немедленно открыть глаза, но я удержался.

— Я вам все расскажу, хоть это и секрет. Надо беречься Волны. В ней все дело. Вы поняли? Ну, теперь откройте глаза и покажите, что вы все поняли.

Я открыл глаза. За колдовским носом разглядел я серые орлиные очи.

— Волна эта чрезвычайно опасна, — говорила старуха, наклоняясь ко мне. — Ее распространяют лысые и усатые. Они знают секрет.

— Какая волна? — собравшись с силами, сказал я.

— Лучевая, — пояснила старуха. — Ее распространяют лысые и усатые. Вы поняли?

Кажется, я все понял. Старуха была «с приветом» и сейчас пыталась передать мне этот привет.

— Только лысые и усатые знают секрет Волны. Они потихоньку подходят к человеку и начинают распространять Волну. У человека сразу боль в сердце. Но знаете, что надо сделать, когда лысые и усатые начинают нагонять Волну?

— Что? — спросил я.

— Отойти, просто отойти в сторону. А потом посмотреть на лысого или усатого и громко сказать: «Я знаю!» Чтоб он понял, что вы знаете про Волну. Или еще есть средство, очень верное.

— Какое? — спросил я.

— А что вы делаете, если обожжетесь? Какое есть народное средство?

— Слюна? — предположил я.

— Умница! Вот именно, слюна! Надо помазать пораженное место слюной! Какая умница! Какое осмысленное, проснувшееся лицо!

Почему-то моя догадливость насчет слюны очень понравилась старухе, и она расхваливала меня, шарила глазами по купе в поисках человека, который тоже мог бы одобрить такую мою смекалку. Но подходящего человека не было. Фотограф-профессионал спал, равнодушный к Волне, слюне и моей сметливости.

— И еще я скажу вам: берегите уши. Лысые и усатые любят действовать через уши.

— Как это?

— Разве вы не слыхали, что уши — вместилище разума?

— Не слыхал.

— Как же так? Ведь все проходит в мозг через уши! Именно уши — вместилище разума.

— Так говорили древние греки, — послышался голос, и капитан-фотограф свесил вниз свою профессиональную бороду.

— Вот это умница! — воскликнула старуха. — Вот умница так умница!

Мудрые слова капитана-фотографа поразили ее, и она восклицала, прихлопывая в ладоши. Фотограф-профессионал одним махом затмил мою догадливость со слюной.

— А как же глаза? — спросил я. — Глаза-то что ж такое?

— Глаза — это источалище разума, — пояснила старуха. — Они разум источают, а уши — вместилище.

— А нос-то небось чихалище? — спросил капитан.

— Нос и глаза сами за себя постоят, — усмехнулась старуха. — А вы берегите уши. Не давайте лысым и усатым шептать на ухо. Волна проникает через уши и убивает мозг. Лысые и усатые хорошо умеют убивать чужой мозг.

— А как быть с бородатыми? — спросил я, намекая на капитана-фотографа. — Бородатые тоже опасны?

— Ну нет, бородатые — совсем другое дело. Именно бородатые чаще всего жертвы усатых. И ваш бородатый друг совершенно не опасен. А вот вы… Вы никогда не носили усов?

Схвативши себя пальцами за подбородок, старуха внимательно глянула мне под нос, и под носом сразу зачесалось, стало неловко.

— Да вроде не носил.

— Вы меня обманываете.

— Не носил я усов, — твердо сказал я, хотя и вспомнил, что однажды действительно отрастил усы, да сбрил их, потому что сделался похож на кота.

— Как же так! — воскликнул капитан-фотограф. — Ведь ты отращивал усы! На кота-то был еще похож!

— Это я так, баловался. И носил их всего две недели.

— За две недели Волну не сделаешь, — сказала старуха. — И все-таки вы опасны. Скажите честно, умеете делать Волну?