Юрий Коваль - Избранные произведения в одном томе

— Я бы повернулась к вам, — сказала вдруг Гортензия, — но мне не хочется менять позу. Вы понимаете? Некоторые люди, имеющие позу, охотно её меняют, а с потерей позы теряют и лицо.

— Госпожа, — сказал Суер, — поза есть поза. Но важна суть дела. Позвольте один вопрос. Вот вы имеете шесть грудей, но на всё это богатство имеется хоть один младенец?

Гортензия повернула голову влево, и тут профиль оказался платиновым.

— Сээээр, — сказала она, — а вы можете представить себе младенца, вскормленного шестью грудями?

— Нет, — чистосердечно признался капитан.

— А между тем такой младенец имеется.

— О Боже! Вскормленный шестью грудями! Какой ужас! Невиданный богатырь! Как его имя?

— Ю.

— Ю?

— Ю.

— Всего одна буква! Ю! Какого же он пола?

— Уважаемый сэр, — внимательно сказала госпожа, — подумайтека, какого рода буква «Ю»?

— Женского, — немедленно ответил Суер.

— А мне кажется, мужского, — встрял наконец я.

— Почему же это? — раздражённо спросил Суер. — Всем ясно, что все гласные — женского рода, а согласные — мужского.

— Извините, сэр, конечно, вы — капитан, вам виднее, но я придерживаюсь совсем другого мнения. Я не стану сейчас толковать о согласных, это, в сущности, должно быть многотомное исследование, но насчёт гласных позвольте высказаться немедленно. Так вот я считаю, что каждая гласная имеет свой род:

А — женского рода,

О — среднего,

Е — женского,

Ё — среднего,

И — женского,

Й — мужского,

Ы — среднего, сильно склоняющегося к мужскому,

У — женского с намёком на средний,

Э — среднего,

Ю — мужского и

Я — женского.

— Всё это высказано убедительно, — сказал Суер-Выер, — но и как-то странно. Похоже или на белиберду, или на научное открытие, правда, подсознательное. Но насчёт буквы, или, верней, звука «Ю» я совершенно не согласен. «Ю» — как нежно, как женственно звучит.

— Нежно, возможно, — завёлся вдруг я, — но ведь и мужественное может звучать нежно, чёрт подери! А что вы все привыкли — «Бэ» да «Вэ», «Гэ» да «Дэ». Ю — это сказано. Даже рисунок, даже написание буквы «Ю» выглядит чрезвычайно мужественно. Там ведь есть палка и кружочек, причём они соединены чёрточкой.

— Ну и что?

— Да как же так, сэр? Палка и кружочек, вы вдумайтесь! Палка и кружочек, да ещё они соединены чёрточкой! Это же целый мир, сэр! Это вселенная, это намёк на продолжение рода и вечность всего сущего!

Гортензия неожиданно засмеялась.

— Вы недалеки от истины, — сказала она, — но всё равно истина вам никогда не откроется. Вы ещё много откроете островов, ведь, в сущности, каждый шаг — открытие острова, а толку не будет. Возможно, вы и доплывёте до Острова Истины, возможно… А теперь приготовьтесь! Мне пришла блажь изменить позу!..

— Постойте, мэм, не беспокойтесь, — сказал вдруг торопливо сэр Суер-Выер. — Не надо, не надо, мы и так верим, а видеть не обязательно…

— Да, да, госпожа, — поддержал я капитана, — умоляю вас… расскажите лучше, как найти младенца по имени Ю, а позу оставьте…

— Есть такой остров цветущих младенцев, запомните… а позу придётся менять, придётся. Приготовьтесь же…

Медленно-медленно шевельнулось её плечо, локоть пошёл в сторону, явилась одна грудь, другая, третья… и мы с капитаном, ослеплённые, пали на песок.

Впоследствии сэр Суер-Выер уверял, что наблюдал семь грудей, я же, досчитав до пяти, потерял сознание.

Втянув головы в плечи, как плетьми болтая руками, по берегу океана бродили мичман Хренов и механик Семёнов. В стороне валялась кучка полосок от тельняшки, которая и оказалась лоцманом Кацманом.

Старпом Пахомыч что-то бодро обрасопливал в сторонке.

— Ну как, друзья?! — спросил Суер. — Насладились ли вы?

— Так точно, сэр! — хрипло прокричали Хренов и Семёнов. — Отлично насладились! Спасибо за заботу, сэр!

— Будете ещё острова-то открывать?

Вернувшись на «Лавра», долгое время мы всё-таки не могли прийти в себя, потрясённые островом голых женщин. Высаживаться на острова, на которых таких женщин не обреталось, как-то не тянуло.

Наконец мы заметили в бинокуляр некоторый безымянный островок. Там росли стройные сосны и над ними клубился отличный сосновый воздух.

— Сосновый воздух — полезная вещь, — сказал Суер-Выер. — Не высадиться ли?

И мы решили прогуляться просто так, ради воздуху, под соснами, по песочку, в зарослях вереска.

Спустили шлюпку, открыли остров и начали прогуливаться, нюхая воздух.