Уильям Голдинг - Повелитель мух

— Да, я одного как следует сделал, — сказал Ральф. — Раскрасил его что надо. Теперь подумает, прежде чем снова к нам сунуться.

— И я, — сказал Эрик. — Я спал, а он меня ка-ак саданет по морде. Ральф, у меня, наверное, все лицо в крови? Но я ему тоже хорошо дал.

— А ты его как?

— Коленкой, — бесхитростно хвастал Эрик, — ка-ак двину между ног. Ох, он орал! Ты б послушал. Так что мы их неплохо отделали.

Вдруг Ральф шелохнулся во тьме. Но потом услышал, как Эрик что-то делает пальцем во рту.

— Ты чего?

— Да так. Зуб шатается просто.

Хрюша подтянул ноги.

— Ты уже ничего, Хрюш?

— Я-то думал, они за рогом пришли.

Ральф затрусил по бледному берегу и вспрыгнул на площадку. На сиденье главного мирно мерцал рог. Ральф постоял, посмотрел и вернулся к Хрюше.

— Рог они оставили.

— Я знаю. Они не за рогом приходили. Они за другим. Ральф! Что же мне делать?

Уже в отдаленье, по береговой луке, трое трусили в сторону замка. Они держались ближе к воде, от леса подальше. То вдруг принимались тихонько петь, то вдруг кувыркались колесом вдоль светящейся кромки. Вождь ровно трусил впереди, наслаждаясь победой; он был теперь настоящий вождь; и он на бегу пронзал воздух копьем. В левой руке у него болтались Хрюшины разбитые очки.

В недолгой рассветной прохладе все четверо собрались возле черного пятна, на месте костра, и Ральф стоял на коленках и дул на золу. Серый, перистый пепел взлетал от его стараний, но не появлялось ни искорки. Близнецы смотрели тревожно, Хрюша с отрешенным лицом сидел за блестящей стеною своей близорукости. Ральф дул, пока у него не зазвенело в ушах от натуги, но вот первый утренний бриз, отбив у него работу, засыпал ему глаза пеплом. Ральф отпрянул, выругался, вытер слезы.

— Все без толку.

Эрик смотрел на него сверху вниз из-под маски запекшейся крови. Хрюша повернул в сторону Ральфа пустой взгляд:

— Конечно, без толку, Ральф. Мы без огня теперь.

Ральф придвинул лицо поближе к Хрюшиному:

— Ну, а так-то ты меня видишь?

— Чуть-чуть.

Глаз Ральфа снова спрятался за вздутой щекой.

— Они, отобрали у нас огонь…

Его голос сорвался от бешенства:

— Украли!

— Вот они какие, — сказал Хрюша. — Я из-за них слепой. Понимаешь? Вот он, Джек Меридью. Ты созови собрание, Ральф, нам надо решить, что делать.

— Самих себя созывать?

— Раз больше нет никого. Сэм, дай-ка я за тебя ухвачусь.

Они пошли к площадке.

— Ты протруби в рог, — сказал Хрюша. — Ты изо всех сил протруби.

В лесу зашлось эхо. Взмыли птицы, голося над верхушками, как в то давнее-давнее первое утро. Берег по обе стороны площадки был пуст. Несколько малышей шли от укрытий. Ральф сел на отполированный ствол, трое стали рядом. Он кивнул, Эрик и Сэм сели справа. Ральф сунул рог в руки Хрюше. Хрюша стоял и моргал, бережно держа сверкающую раковину.

— Ну, что же ты — говори.

— Я только одно хочу сказать. Я теперь ничего не вижу, и пускай мне отдадут мои очки. На нашем острове ужасные вещи делаются. Я за тебя голосовал, Ральф, я тебя выбирал главным. Ну а он, он все это делает. Так что ты выступи, Ральф, и чего-нибудь нам скажи. А то…

Хрюша оборвал свою речь и всхлипнул. Он сел, и Ральф взял у него рог.

— Обыкновенный костер. Неужели так это трудно? Правда же? Просто сигнал, чтобы нас спасли. Мы что — дикари или кто мы?! И вот теперь нет сигнала. Мимо может пройти корабль. Помните, он тогда на охоту ушел и костер погас, а мимо прошел корабль? И они еще думают, он настоящий вождь. Ну, а потом, потом было… И это ведь тоже из-за него. Не он бы — никогда бы этого не было. А теперь вот Хрюша не видит ничего, приходят, крадут… — У Ральфа дрожал голос. - Ночью пришли, в темноте, и украли у нас огонь. Взяли и украли. Мы бы и так им дали огня, если б они попросили. А они украли, и теперь сигнала нет, и нас никогда не спасут. Понимаете? Мы бы сами им дали огня, а они взяли и украли. Я…

Он неловко запнулся. Мысли опять застилал этот занавес. Хрюша вытягивал руки за рогом.

— Ральф, что ты делать-то будешь? Это все слова одни, а ведь надо решать. Я не могу без очок.

— Дай подумать. Может, пойти к ним, как мы раньше были — причесаться, помыться? Мы же правда не дикари и насчет спасенья не игра какая-то…

Он прижал пальцем вспухшую щеку и глянул на близнецов.

— Немножко приведем себя в порядок и двинемся…

— Копья возьмем, — сказал Сэм. — И Хрюша пусть тоже.

— Ага. Вдруг пригодятся.