Вячеслав Прах - Храм мотыльков [litres]

Показала свою ладонь.

– А попробуй сжать снег в руке несколько раз.

– Зачем? – как-то подозрительно посмотрела Мэри на своего, казалось, уже нормального мужа.

– Просто так. Сожми, пожалуйста.

И она сжала в руке снег несколько раз подряд. Фредерик был доволен.

– Боже, прости меня, Мэри, я сегодня устал. Моя работа меня убивает. Ты представляешь, мой пациент за партией в шахматы собрался меня лечить? Чем тебе не анекдот? – повеселел доктор Браун.

А затем он поднял с земли снег и сжал его в руке. Звон! Этот пронзительный, ненавистный звон. Мужчина бросил снег и закрыл уши руками.

– Что с тобой, Фредерик? – взяла мужа за руки Мэри. – Что с тобой? Мне вызвать «скорую»?

– Нет, нет. Прошло уже. Все! – Доктор Браун не знал даже, что и ответить сейчас на вопросительный взгляд своей прекрасной, встревоженной жены.

– Я не знаю, что со снегом. Не спрашивай ничего.

– Пойдем домой, Фредерик. Тебе нужно полежать.

Мэри взяла под руку своего мужа и отвела в дом. Через несколько минут домой вернулся Дон. Его подвозил каждый вечер отец одноклассника, проживающего по соседству с ними, который также посещал дополнительные занятия.

– Привет, пап, – радостно крикнул Дон, когда увидел Фредерика и, убедившись, что рядом нет мамы, бросился в его объятия.

– Привет, Дон. Как твой день?

– Ой, не спрашивай. Сил больше нет ходить в школу. Скука смертная. Когда будешь рассказывать новую историю, а?

– Да хоть сейчас. Давай только сначала поужинаем, чтобы не есть перед сном, как вчера. Идет?

– Да, – обрадовался сын.

– Кстати, тебе задавали уроки на дом?

– Да, но я все сделал на дополнительных занятиях. Чтобы не тратить время на уроки дома.

– Чудесно. Тогда иди поздоровайся с мамой, а я пока разогрею нам ужин. Чай будешь?

– Да.

– Зеленый, черный?

– Черный.

– Две ложки сахара?

– Три.

– Будет сделано.

– Ладно, сейчас приду.

Отношения у Мэри с Доном были несколько напряженными. Он никогда ее не обнимал, да и не проявлял ни малейшего желания с нею как-то сблизиться. Скорее всего, из-за того, что Мэри постоянно требовала от Дона больше, чем он мог сделать, а ему это не нравилось.

– Привет, мам, – сказал Дон, стоя на пороге ее спальни, а затем без лишних слов поднялся наверх, в свою комнату.

– Привет, – тихо сказала Мэри, когда Дона уже не было рядом.

Мальчик оставил портфель на кровати, переоделся и спустился к ужину. Мэри осталась в спальне, а когда Фредерик с Доном поужинали, она вышла на кухню и заварила себе чай.

Ей нравилось пить чай, сидя на кухне в полном одиночестве, когда из спальни второго этажа доносился детский смех и голос ее мужа. Мэри пила сладкий чай в теплом доме.

Доктор Браун положил на подоконник книги, купленные сегодня, и сказал сыну, что он может их не читать. На что Дон согласился с большим удовольствием. А затем Фредерик начал рассказывать удивительную и красочную историю о том, как легендарная миссис Норис потеряла память и писала письмо самой себе.

– Она вправду ничего не помнит или притворяется?

– Я думаю, что она не симулирует, хотя такой букет странностей в одной живой душе в моей жизни встречается впервые, честно признаюсь тебе. У меня есть небольшие сомнения, но нет ни одного факта, который мог бы мои сомнения подтвердить или развеять.

Есть у меня одно предположение… Оно, конечно, ничего не гарантирует, но все-таки попытаться стоит.

– Что за предположение, па?

– Помнишь, я тебе вчера говорил, что мальчик-аутист Уильям всегда смотрит прямо в человека и никогда не строит иллюзий относительно его образа? Помнишь эти слова?

– Да, – быстро и одобрительно кивнул Дон, глаза которого излучали неподдельное любопытство.

– Так вот, я хочу проверить на практике возможности Уильяма. Я вызвал миссис Норис к нему не просто так, чтобы познакомиться и завязать возможную дружбу, хоть есть и такая вероятность разворота событий. На самом деле старушка проведет с Уильямом время, поболтает с ним по душам, а когда она покинет его палату, то я задам юноше вопрос: «Миссис Норис говорит то, что у нее на уме, или нет?» Хотя, нет, пожалуй, перефразирую, Уильям может не до конца понять всю суть. Я спрошу у него так: «Миссис Норис – настоящая или нет?»

– Ты снова бубнишь, как робот, па. Но бубнишь интересно. Хочется поскорее узнать, что скажет Уильям. А почему ты в руках держишь еще одну книгу, ты для меня купил два «Пятнадцатилетних капитана»?

– Нет, это не для тебя. А для Уильяма.