Майкл Задурьян - В погоне за праздником

– Позвоним в “Автоклуб”, – предлагаю я.

– Сам разберусь.

Я стараюсь говорить как можно мягче:

– Конечно, ты справишься сам, но я не хочу, чтобы ты надрывался, дорогой.

И торчать тут часами тоже не хочу.

Джон пытается собрать домкрат. Печальное зрелище. Я ухожу в кабину за мобильным телефоном. “Автоклуб” обещает прислать эвакуатор примерно через сорок минут. Я осторожно сползаю с пассажирского сиденья – дискомфорт вновь поднял свою змеиную голову. Джон ухитрился собрать домкрат, сунул его под трейлер и терзает его, но безрезультатно. Домкрат щелкает, словно пытаясь приподнять трейлер, но что-то там не подсоединено.

– Джон, “Автоклуб” с этим разберется. Давай уйдем с палящего солнца. Тебе нельзя тут торчать. Так можно рак кожи заработать – прямо на голове.

– Брось.

– Пошли.

Поразительно – Джон бросает домкрат, мы идем обратно к кабине, чтобы там устроиться, но тут мимо проезжает автомобиль. Первый с тех пор, как мы съехали с шоссе. Я вижу, как вспыхивают задние фонари. Старый “плимут”, на боку и на багажнике проступают пятна серой грунтовки. Он останавливается чуть поодаль на обочине. Вылезает водитель, за ним пассажир с гаечным ключом в руках.

Должна сказать, на добрых самарян они мало похожи. Скорее на бандитов. Обоим хорошо за тридцать. Водитель усатый, в облегающих джинсах, коричневом поло, грива торчком на голове. Тот, что с гаечным ключом, в джинсах, футболке с треугольным вырезом и в шлепанцах. Запущенная щетина и прическа – словно только что с постели.

– Эй, народ! – выкрикивает водитель, направляясь к нам. – Помощь нужна?

Джон глядит на него подозрительно.

– Все в порядке, – с улыбкой отвечаю я. – Мы вызвали “Автоклуб”.

– А! Хорошо. Долго их ждать? – интересуется пассажир.

– С полчаса примерно. – И тут же что-то шепнуло мне, что напрасно я это сказала.

– Отлично. – Водитель вытаскивает из-за ремня нож.

– О господи! – бормочу я, оглядываясь на Джона, который все еще не понял, что происходит.

– Нам помощь ни к чему, – говорит Джон. Стягивает с головы кепку, тыльной стороной запястья утирает пот со лба и снова нахлобучивает кепку.

– А мы и не станем помогать, – заявляет пассажир с гаечным ключом. Может быть, дело в акценте – говорит он как слегка недоразвитый.

До Джона доходит.

– Что за черт! – возмущается он и делает шаг вперед.

– Спокойно, Джон.

Водитель тычет ножом в его сторону:

– Стойте где стоите, сэр. Отдайте нам все наличные, и мы уедем. Мы не хотим вас обижать, да это и не понадобится, верно? Мэм, у вас вон кольцо, – снимите его, будьте любезны.

Пассажир, помахивая гаечным ключом, подходит к Джону:

– Бумажник.

– Хрен тебе, – отвечает Джон.

Пассажир бьет его гаечным ключом по ребрам.

– Сам вытащу. – И тянется к оттопыренному заднему карману Джона.

– Джон, делай, что они говорят, – предупреждаю я и отдаю водителю обручальное кольцо. – Стой спокойно.

– Ваша сумочка, мадам. Где она?

– На полу в фургоне, – отвечаю я.

– Черт, – бросает пассажир, возясь с брюками Джона. – Никак не вытащить бумажник, застрял в кармане. Давай сюда нож.

– Бумажник большой, – подтверждаю я. – Пойду за сумочкой.

Водитель смотрит на меня, прищурясь.

– Медленно, все делаем очень медленно, мэм.

– А я нынче по-другому и не сумею, молодой человек. – И направляюсь к открытой двери фургона, с силой втыкая трость в гравий на каждом шагу.

Я слышу, как они, чертыхаясь, копаются у Джона в штанах, потом звук рвущейся материи. То ли усталость сказалась, то ли наркотик, циркулировавший у меня в венах, то ли я так обозлилась, когда эти мерзавцы отняли мое обручальное кольцо, – так или иначе, я решилась. Даже не колебалась ни минуты.

Вернувшись из трейлера, вижу, что они прорезали что-то вроде люка в штанах у Джона на заднице. Оба ржут над своим рукоделием, пока не замечают меня – я целюсь в них из Джонова пистолета.

– Черт! – Пассажир роняет гаечный ключ; водитель, напротив, пытается замахнуться ножом.

– Не стоит этого делать, – предупреждаю я. – Нарветесь.

Водитель никак не может взять в толк – чтоб старуха целила ему в сердце? Нож он опустил, но крепко прижимает его к бедру.

– За старика своего не боитесь, мэм? Могу его поранить. Лучше опустите пушку.

– Можете попытаться, но я вас точно пристрелю. А если вы, молодой человек, думаете, что у меня рука дрогнет, то очень ошибаетесь. Поймите, мне терять нечего. Наверное, и вы про себя так думаете, иначе не отважились бы на пакости, но для меня это чистая правда. Раните Джона – я непременно убью вас, да и вашего дружка постараюсь прикончить. Мне уже давно все равно.