Юрий Салов - Гонки по лабиринту

Наконец Пительников притормозил у темного двухэтажного здания, когда-то бывшего продовольственным магазином.

- Вон в ту дверь. Я остаюсь в машине. Ни пуха...

Шальнев захлопнул дверцу джипа и посмотрел вперед.

- К черту.

Так. Андрей привел в порядок нервы, торопиться стало как будто незачем. Посмотрев по сторонам, он двинулся к зданию и остановился перед малозаметной дверью. Обитая сталью, с квадратным окошком посередине, она больше всего напоминала вход в банк. Андрей нажал на кнопку звонка. Он услышал донесшийся из глубины зуммер и звук открывающегося замка. Андрей решительней приоткрыл дверь, шагнул за порог, еще раз огляделся, , прислушался и выбрал путь направо.

Слабо освещенный коридор оканчивался еще одной дверью. Шальнев ее распахнул и попал в более широкое помещение вроде комнатки без мебели. На Андрея уставилась видеокамера. Следующая дверь была впереди.

Андрей оказался еще в одном полутемном коридоре, где через каждые пять метров были утыканы видеокамеры.

Наконец о оказался в более широком фойе, где широкая, устланная паркетом лестница вела на второй этаж. Шальнев стал подниматься по ней, удивляясь отсутствию охраны и незаметно касаясь "ПМ" за поясом.

- Здравствуйте, - откуда-то с потолка раздался спокойный голос.

Андрей опешив, повертел головой.

- Не оглядывайтесь. Не оглядывайтесь! - предупредил его желание голос.

- Смотрите прямо перед собой. это в ваших интересах.

- Я... дело в том... - замялся Андрей. - Я пришел...

- Меня предупредили, я в курсе. цель вашего визита мне хорошо известна. однако я не вполне понимаю, зачем вам понадобился этот дневник.

- От него зависит жизнь одного очень близкого ко мне человека, - нашелся Андрей.

- От этого документа, молодой человек, зависит жизнь множества людей. поэтому он и оказался у меня, - ровным тоном вещал голос.

- Кровь может пролиться уже сейчас. Она будет проливаться до тех пор, пока дневник не будет уничтожен.

- И вы готовы взять на себя такую ответственность Короче я имею в виду что эта вещь что-то вроде ящика пандоры. Вы убеждены, что этот ящик не будет открыт?

- Да.

- Мне бы вашу уверенность.

- А почему в таком случае вы сами не уничтожите его?

- Уничтожить или не уничтожить это уже вопрос выбора, - голос звучал монотонно, словно зачитывал последние известия. - сделать выбор - значит встать на чью-либо сторону, а я предпочитаю оставаться над схваткой. Это позволяет в какой-то... не оглядывайтесь, прошу вас, - снова предупредил Андрея голос - это позволяет в какой-то степени контролировать ситуацию а если наступит хаос, пользы не будет никому.

- Отдайте мне дневник и я обещаю, что он не попадет в плохие руки, - перешел в наступление Андрей. - а если что, я сам его уничтожу.

- Я знаю, какую организацию вы раньше представляли, но иногда, молодой человек, информация имеет взрывчатый характер. а наши спецслужбы не гарантия того, что катаклизма не наступит.

- Я даю вам слово. как частное лицо.

- Знаете, вы меня чем-то заинтриговали. - в голосе почувствовался интерес. - в какой-то мере я фаталист. Ну мне любопытно узнать, чем все это закончится. Я отдам вам дневник. Прямо перед вами дверь, откройте ее и войдите.

Шальнев нажал на ручку двери, медленно толкнув ее вперед. Он очутился в темной комнате, где единственное освещение шло только от мирно работавшего компьютера. В комнате никого не было, однако в пепельнице тлел окурок сигареты. Часы отстукивали начало нового часа. Рядом с пепельницей лежал дневник - средней толщины тетрадь в коричневой обложке. Андрей взял его в руки и полистал.

Отогнав эмоции, Андрей, не особо вдаваясь в написанное, положил дневник за пазуху куртки. Назад он возвратился тем же путем, без каких-либо происшествий. Он толкнул дверь на улицу и вышел в ночную темноту, где его в машине ждал Пительников. Сев в машину, он закрыл за собой дверь и откинувшись головой на спинку сиденья, не спеша перевел дух.

- Достал? - без предисловий спросил Борис.

- Да, - сказал Андрей деревянным голосом.

Он повернулся к Пительникову.

− Я никого там не видел. Не знаю, что и сказать. Поехали отсюда. Лучше всего подбрось меня до дома.

- Что мы будем делать теперь? - сказал Борис. Он говорил как человек, у которой только что вышибло дыхание. Возможно, он понимал гораздо больше, чем полагал Андрей, гораздо больше, чем он вообще мог знать.

- Теперь у нас есть козыри, − сказал Андрей, задумчиво глядя в окно, - хотя я вызываю огонь на себя.