Юрий Салов - Гонки по лабиринту

− Сюда, − показал жестом он. - Заходи.

Шальнев нырнул в приоткрытую дверь и уселся на выставленный стул. Напротив, на лавке сидел Гражинский, упираясь спиной в стену. он заинтересованно смотрел на Андрея.

- Выкладывай, что случилось. - спокойно произнес он.

Андрей рассказал Артуру о своем визите к Елене, а также о разговоре и истории с пропавшим дневником. Он ничего не скрывал, а когда закончил, Артур уже докурил сигарету и начал новую, качая головой и выпуская клубы дыма в потолок.

- Дневник с ее любовными похождениями, - задумчиво проговорил он. - с двумя Игорями - Стрелковым и Безлером... Все это - настолько фантастика, что скорее всего ты не ошибаешься. У нее это, наверное, было возможно... Даже не так: с ее любвеобильностью было возможно именно это!

- Ты ее любишь? - Спросил Андрей.

Гражинский ответил не сразу, но его красивые черты лица, казалось, перестали притворяться, и он посмотрел на Андрея, словно защищаясь.

- Неужели это так заметно?

- Нет, не очень, - ответил Андрей. - У тебя хорошо получается. Но мне нравится верить, что у меня есть способность видеть за пределами очевидного в мужчинах.

Доктор Гражинский кивнул.

- Ты тоже неплохо справляешься, - сказал он. - Да, мой друг, я люблю ее. Видите ли, самое трудное в этом то, что я знаю тщетность переживания эмоций, более характерных для человека вдвое моложе меня. У меня даже нет невинности, чтобы быть обманутым своими собственными эмоциями.

- Она знает, что ты чувствуешь?

"Если это и так, то она жестоко скрывала это.

- Жестоко?

- Что, я сказал "жестоко"? - Гражинский впервые выдал неловкость перед самим собой. - Должно быть, да. Ну, фрейдистские промахи часто трудно признать. - Он задумался на мгновение, прежде чем продолжить. - У нас был половой акт, у нее и у меня, но я думаю, что это именно так и было - половой акт. Сексуальность Лены крепка; она наслаждается ею полностью своими чувствами, как человек наслаждается вкусной едой или косяком марихуаны. Я мог бы даже сказать, что она наслаждается этим умом, интеллектуально, даже, возможно, как экстатическим переживанием. - Он слабо улыбнулся и покачал головой. - Но она не вкладывает в это свое сердце. Не со мной и - я говорю это с грустью и надеюсь без всякой нечестности компенсировать боль собственного разочарования - я сомневаюсь, что с другими.

Андрей ничего не ответил. Его так и подмывало поговорить с доктором подробнее о Лене Муравьевой, о том, что он сам знал и подозревал о ее жизни, но что-то заставляло его сдерживаться. Возможно, это была его собственная неуверенность в том, что он действительно знал о ней. В конце концов, всего за последние сутки он узнал то, чего не знал раньше, и подозревал, что если проведет год в разговорах с людьми или даже с самой Леной, то никогда не докопается до сути. Но, возможно, это было слишком тонким доводом, оправданием для трусости. Существовала вполне реальная возможность, что доктор Гражинский уже знал Лену Муравьеву лучше, чем Андрей, даже не зная некоторых более существенных фактов. Если Андрей и научился чему-то за эти годы, так это тому, что факты зачастую имеют очень мало общего с тем, что на самом деле представляют собой люди.

- Я понимаю, ты хочешь вывезти Лену из страны, - сказал доктор Гражинский, меняя тему. - Я говорю тебе это, потому что знаю, что ты приехал сюда, чтобы забрать ее домой.

- Нет, - поправил его Андрей. - Я пришел только для того, чтобы убедиться, что она жива. Хочет ли она вернуться домой, я не знаю.

- Я знаю только, что сейчас она пытается спасти свою жизнь. Если ты хочешь, мои друзья могут предложить тебе, где, на каком пересечении границы они могут перевести вас двоих в Россию. Видишь ли, из-за компьютеров теперь никто не может покинуть ДНР без тщательно продуманных планов побега. Автовокзалы, шоссе, полиция и пограничники во всех этих местах связаны компьютером, у всех есть списки, и это занимает всего несколько нажатий на клавиатуре, и силовики знают о вас сразу по всей стране.

Гражинский посмотрел на Андрея.

- Это такие технологии в стране, которая не может даже прокормить свое население. Будет достаточно трудно организовать коридор. Это потребует времени. Любая договоренность с ними должна быть между вами и ними.

У Андрея не было поручения от Жанны Муравьевой вернуть дочь. Это был вопрос личной ответственности. Что касается Артура, то он печально замолк. Андрей сидел и скромно ждал продолжения его монолога.

- Мне пора, - сказал Артур. - еще свяжемся. Береги Лену. Дорогу назад помнишь?