Владимир Логинов - Ад криминала - Рассказы и очерки

Беженцы — кударцы — расселялись в Пригородном районе, преимущественно на туристических базах, в пионерских лагерях, гостиницах, домах отдыха. В 1992 г. им стали выделять помещения детских садов. Правительство Северной Осетии оказывало им помощь в предметах домашнего обихода, белье, одежде, продуктах питания. И хотя большинство населения СО сочувственно относилось к своим землякам, потерявшим кров, недовольство местных жителей, и прежде всего ингушей, возрастало. Прибывшие южане требовали статуса беженцев, что подразумевало предоставление льгот на получение жилья и других социальных благ, ущемляя тем самым законные права местных очередников. Резко подскочили цены на продукты питания, промтовары, жилье. Расцвела спекуляция среди южно-осетинской молодежи. Дело дошло до того, что национальные гвардейцы СО систематически проводили рейды по рынкам, где отлавливали молодых спекулянтов кударцев и вывозили их на границы Южной Осетии, внушая “землякам”, что они должны защищать свою родину. Тем не менее криминогенная обстановка в Пригородном районе возрастала с каждым днем из-за неустроенности, безработицы, давления кударцев на грузинское население СО и, конечно, же, из-за нарастающей конфронтации уже обжившихся ингушей.

Принимаемые правительством Северной Осетии меры по ведению переговоров с руководством ЧИР по выработке механизма реализации закона “О реабилитации репрессированных народов” наталкивались на неуступчивость со стороны ингушских лидеров, которые заявляли, что согласно Закону территория должна быть отдана им и никаких переговоров они вести не будут. Эта бескомпромиссная позиция была возведена в ранг государственной политики ЧИР и зафиксирована в ст. 17 Декларации о государственном суверенитете Чечено-Ингушской Республики, принятой Верховным Советом ЧИР 27 ноября 1990 года: “Чечено-Ингушская Республика подтверждает справедливое требование ингушского народа о восстановлении национальной государственности и необходимости решения вопроса возврата территорий, принадлежащих ему и отторгнутых в результате сталинских репрессий — Пригородного и части Малгобекского районов в пределах их бывших границ, а также Правобережной части города Владикавказа. Союзный договор будет подписан Чечено-Ингушской Республикой после возврата отторгнутых территорий Ингушетии…”

После августовского путча в Москве обстановка в ЧИР еще более обострилась. Вместо распущенного Верховного Совета был создан Временный Совет, который в октябре 1991 года сменил Исполком Общенационального Конгресса чеченского народа во главе с Дудаевым Д.М., избранным вскоре Президентом Чечни. Дудаев немедленно заявил, что Чеченской Республике суждено положить начало распаду Российской империи. При этом он-де сторонник неделимой Чечено-Ингушетии, поэтому, как только ингуши сочтут нужным присоединиться к выборам, тут же будет решаться вопрос о создании единой Вайнахской республики. Такое заявление обескуражило ингушских лидеров, вынашивавших планы своей собственной автономии.

Едва Дудаев приступил к созданию своей национальной гвардии, незамедлительно начала создаваться Национальная гвардия Ингушетии, в которой к октябрю 1991 г. насчитывалось 15 тысяч вооруженных бойцов и конный полк. В это же время на митинге в г. Назрань, где присутствовал госсекретарь РСФСР Бурбулис, категорично заявлялось, что если парламент России не примет решения о передаче Пригородного района и правобережной части г. Владикавказа в Ингушетию, то они оставляют за собой право захвата указанных территорий вооруженным путем. Называлась даже дата выступления — 12–15 октября. Ситуация в Северной Осетии достигла критической черты.

В республике началась паника, распространялись слухи о захвате заложников-осетин. В приграничных с Ингушетией селах Сунжа, Комгарон жители начали рыть окопы и готовить базу для установки огневых точек. Население усиленно вооружалось. Вскоре были введены чрезвычайное положение и комендантский час. Эти меры на какое-то время заморозили ситуацию, но маховик войны уже был запущен и накопленные горы оружия рано или поздно должны были быть пущены в ход.

По оперативным данным к лету 1992 года на вооружении ингушских военных формирований, кроме автоматического стрелкового оружия, были в большом количестве минометы, гранатометы, БТР и танки. В основном оружие доставлялось из Грузии и Чечни. К этому времени на заводах Грозного приступили к серийному выпуску автомата “Борз” (Волк), по типу “Узи” израильского образца. Серьезное беспокойство осетин вызвал захват чеченскими гвардейцами склада “НЗ” конвойного полка ВВ (3,8 тыс. автоматов, 8,5 тонн боеприпасов, в т. ч. 38 тыс. гранат, 12 БТР, 4 установки “Шилка”) и нападение с целью разоружения на 15-й военный городок, где было сосредоточено современное оружие, достаточное для вооружения не менее 3-х дивизий. Все это не сулило ничего хорошего, и надо было срочно решать чечено-ингушскую проблему. И руководство России сделало вид, что ее решило, а по сути — спровоцировало войну своим очередным бестолковым законом…