Рэй Брэдбери - Маски

Полисмен изумился.

— Я ничего не знал о вашем лице… — промямлил он.

— А вам следовало бы догадаться, что тут что-то не так, иначе с какой стати мне понадобилось носить фальшивую личину, — сказал я, улыбаясь им обоим приклеенной чудесной и лучезарной улыбкой. Я видел, как маска освещает и заливает их физиономии невероятным свечением, словно фонарик. Очаровательно сверкали зубы, горели глаза, чувственно вздувались ноздри, вырисовывались брови, розовая кожа излучала здоровье, жизненную силу и дружелюбие. Я заметил, как дернулись мышцы на щеке у психиатра, и он наконец заулыбался.

— Понимаю, — проговорил он.

— Позднее, — заметил я, — я смогу избавиться от масок, но сейчас, во время реабилитации, я просто не могу без них обойтись. Я отец шестерых детей. У меня замечательная жена, которая души во мне не чает, и я не могу позволить, чтобы она видела мое лицо — все в язвах, шрамах и рубцах.

Психиатр поморщился. На него падал свет маски; полицейский перестал ерзать и сидел подавленный и обескураженный.

Я знал, что дело сделано. Он откинулся с облегчением на спинку стула и сказал:

— Но нам хотелось бы увидеть ваше лицо.

— Даже не просите, — промолвил я, запинаясь.

— Извините, — он сжимал пальцы и удивленно моргал от собственных неудачно подобранных слов.

— Можете идти, — скомандовал он.

— О, благодарю вас, — ответил я.

И вышел.

В заключительных страницах пространного текста, датированного 1946–1947 годами, Брэдбери описывает, как Латтинг впадает в депрессию и психоз: «Он осознает, по какому тонкому льду мы все катимся с нашей цивилизацией, ее жестикуляцией и кривлянием, лишь бы скрыть нашу необъятную внутреннюю порочность».

Два очень коротких одностраничных отрывка дают иное представление о том, как мог бы реагировать хозяин масок на попытку внешних сил отобрать у него все маски. В первом отрывке выдуманный автором Птах представляет собой более домашнюю и начитанную разновидность Латтинга. Он способен лишь пассивно реагировать, задавая косвенные вопросы, когда домохозяин или кто-то из постояльцев приходят, чтобы отобрать у него маски. Он спрашивает: «А ты что, разбираешься в масках?» Это не имеет значения. Все остальные, ничего не понимающие в красоте и назначении масок, хотят одного — чтобы эти пугающие штуковины исчезли. Птах защищается только тем, что заставляет незваного гостя говорить без умолку, пока этот фрагмент вдруг не обрывается.

Тот же принцип лежит в основе второго фрагмента. Но в этом варианте Роби представляет собой более динамичный вариант Латтинга, чем Птах: он едва заметно угрожает незваному гостю. Роби дает понять, что он станет куда опаснее для окружающих, если последние будут иметь с ним дело без маски, в его будничном образе и подобии. Намек на то, что разнообразные маски Роби служат подсказкой и предупреждением о его настроениях. «Отныне я вернусь в ваше общество как обычно, без деревянной маски, но уже со своим истинным лицом, и у вас не будет защиты». Этот вариант напоминает о социальной паранойе, характерной для раннего периода «холодной войны». Попытки Брэдбери обрушить этот страх на саму толпу сполна реализованы в его лучших рассказах 1950-х годов.

МАСКИ

В комнату с молчаливой дерзостью вошел человек и, оставив дверь распахнутой, уставился мрачным решительным взглядом на Птаха.

— Я пришел за твоими масками, — сказал он.

— Кто ты? — спросил Птах с неподдельным интересом.

— Мистер Жерар, торговец коврами.

— А ты что, разбираешься в масках?

— В этих — да.

— Каким образом?

— Что такое?

Вопрос оказался сложноват для мистера Жерара.

— Я хочу сказать, с чего вдруг ты стал специалистом по маскам и каким образом ты собираешься их у меня забрать?

— Потому что ты всем отравляешь в доме жизнь — всем и каждому. Всех пугаешь, всем досаждаешь, особенно Жозефине и мне. Ты мне не нравишься.

Птах многозначительно закивал, но даже не пошевельнул ни своими тонкими бледными руками, ни птичьей грудной клеткой. Его глаза, как всегда, выражали снисходительное любопытство.

— Не молчи. Скажи еще что-нибудь, — попросил он.

— Ты плохо себя ведешь, — сказал Жерар. — Ну же, давай их сюда. Все до единой!