Лина Мур - Пока огонь не поглотит меня

– Но почему я забыла? Почему вспоминаю отрывками?

– Не имею ответа, Санта. Но если эти шрамы, действительно, от рук Филиппа, то два другие меня волнуют больше. Сильно волнуют, потому что они касаются тебя. И если это может повториться, то я вынужден отпустить тебя немедленно, как бы мне ни хотелось ещё немного насладиться тобой. Я должен буду уберечь тебя и не приближаться, – его глаза темнеют, и я вижу, насколько он напряжён и переживает сейчас. Это пугает ещё сильнее, чем то, что пережила минуту назад. Не помню, чтобы он так вёл себя, мягко, нежно и осторожно. Слишком осторожно со мной, словно сдерживает себя полностью. Держит под контролем и меня, и себя. Зачем?

– Почему? Из-за книги? – Дрожащим голосом спрашиваю его.

– Нет, сладкая, – улыбается мне и качает головой. – Нет, я предполагал, что ты сделаешь именно это. Хотя мне было интересно наблюдать за тобой и увидеть, сколько страсти и огня содержишь ты.

– Тогда почему ты говоришь о том, что должен будешь отпустить меня? По какой причине?

– Ты думала о смерти когда-нибудь?

– Да, наверное, да. Но я трусиха, мне страшно причинить себе боль. Меня даже от крови мутит, – не понимая к чему такой вопрос, быстро отвечаю ему.

– А когда пьяна? Ты можешь совершить безумство?

– Какое ты имеешь в виду? Переспать с человеком, будучи замужем? Видимо, да, – издаю нервный смешок, но ему не до веселья.

– Нет. Физическое. Закрой глаза, сладкая, вот это ты должна вспомнить, откуда эти два, – прикладывает мои пальцы к левому запястью и ведёт по ним. Обжигает.

– Закрой глаза, Санта, – шепчет Ред, отпуская мои руки и позволяя найти то, о чём он говорит.

– Дай мне ответ, от которого зависит многое. Насколько сильно ты не желаешь жить? И кто сделал это? Ты или Филипп?

Задерживаю дыхание, ощущая на каждом запястье по порезу. Я обычно носила браслеты, Филипп заставлял, требовал, ведь это богатство, где его жена должна сверкать бриллиантами. А теперь понимаю, что он это делал, чтобы скрыть шрамы.

– Сладкая моя, вспомни, прошу тебя, ты подвержена попыткам суицида?

Сильный удар по солнечному сплетению вырывает меня из тела, и я влетаю в другую реальность. Ту, что предпочла бы забыть.

Сжимаю руками деревянную спинку кровати, пытаясь причинить ей боль. Передать из своего сердца, подарить ей тот ужас, который крутится в голове. Стараюсь не разрыдаться, постоянно кусаю губы и смотрю в одну точку стеклянным взглядом. Не могу говорить. Всё словно только что произошло, и я это ещё не пережила. Сейчас тянутся минуты, когда умираю… тихо, гадко и подло. Умираю, хотя дышу, сердце бьётся, но умираю.

От прикосновений рук к моим плечам вскрикиваю и отскакиваю, чуть не падаю на пол. Комната слишком яркая в эти секунды, а мужчина, поймавший меня за талию, мутен. Постоянно моргаю и бегаю глазами по лицу Реда. Он сосредоточен, напряжён, и я ощущаю давление. Отовсюду.

– Санта, ты можешь плакать. За это не осуждают, – его голос тих. Ладонь, ласкающая мою щёку нежна, а я не могу переступить через себя.

– Нет… нет, – шепчу, отталкивая его от себя. Запускаю руку в волосы и жмурюсь. Ещё немного, и покатятся слёзы. Ещё немного, и разорвётся всё внутри.

– Не понимаю, почему? За что? Почему я это терпела? Почему простила? – Выкрикиваю, оборачиваясь к мужчине, замерев, стоя возле кровати.

– Сладкая моя, не нужно…

– Не нужно? Правда? Один раз, второй, теперь третий, и не нужно? Почему, скажи мне, почему я позволила это сделать? Почему не ушла раньше? Почему жила вот так и прощала? Почему? – Всплёскиваю обессилено руками, умоляя его ответить мне. Помочь разобраться, но Ред лишь поджимает губы, избегая смотреть в мои глаза.

– Санта, ты скажешь мне то, о чём я тебя просил? Кто сделал эти порезы: ты или Филипп?

Отворачиваюсь, желая солгать, подарить и ему… себе возможность не расставаться сейчас. В эту ночь. Хотя хотела, но не сегодня. Не могу, я же погибну. Одна погибну, меня унесут воспоминания. Кусаю до крови губу и набираюсь храбрости.

– Санта, ты или Филипп? – Громче повторяет свой вопрос.

– Я, – выдыхаю и медленно поворачиваю голову. – Это была я.

Наблюдаю, как с лица мужчины, который мне нравится, который на несколько мгновений был моим, сходит краска. Оно сереет, Ред проводит ладонью по волосам. Поднимает на меня взгляд, а там разочарование и сожаление. Да такое сильное, что на расстоянии причиняет мне боль.

– Ты вспомнила? Вспомнила, как это произошло? – Словно говорить ему трудно, голос низкий и ещё более хриплый, чем раньше.