Алла Зубова - Под знаком Стрельца

Как ни умоляла Валентина замять дело, Симонову это не удалось. И загремел сын народного героя в Нижнетагильскую трудовую исправительную колонию. На Урал. На родину своего славного отца.

От Нижнего Тагила до города Серова не более 200 километров. Первым внуку пришёл на помощь дед, Константин Терентьевич. То, как разумно говорил с ним Толя, как горячо было его желание стать достойным своей фамилии, убедило деда в успехе. Они твёрдо решили, что Толя серьёзно начинает учиться, выбирает себе профессию сталевара и, получив диплом, приходит в цех Надеждинского комбината, где работал его отец. Какая замечательная первая строчка биографии человека, начавшего новую жизнь! Однако Толю напугали жара и грохот сталепрокатного стана. Он сослался на слабое здоровье и решил, что его призвание — литература. Получив свободу, он, как Горький, отправится по стране, увидит людей, узнает их судьбы и сумеет сказать о них новое слово.

После колонии три года Анатолий «бичует»: тайга, степи, Арктика, Крайний Север. Здесь, в Якутске, он встречает хорошую девушку Нину из интеллигентной семьи, поверяет ей свою мечту стать советским Джеком Лондоном. Нина влюблена. Её семья радушно принимает сына знаменитых родителей и благословляет их на брак. Толе предоставили все условия для работы. О нём уже знают в местной газете. Ждут материалы. Но статей нет. Посидев за чистым листом бумаги, «молодой писатель» открывает бутылку и взбадривает творческую фантазию, которая по мере возлияния превращается в бред. Дома начались упрёки, скандалы, недовольство. А тут ещё Нина объявила, что ждёт ребёнка. Рождение сына Василия ничего не изменило в поведении Анатолия. Не написав ни строчки, он собрал свои скудные пожитки и навсегда распрощался с экзотическим краем — Якутией.

В Москве его никто не ждал. Мать к тому времени уже развелась с Симоновым, боролась всеми силами за дочь Машу, которую Константин Михайлович (её отец) и Клавдия Михайловна (бабушка) судом удерживали у себя. Валентина сильно пила, почти не работала, несколько раз лежала в наркологической клинике, возле неё постоянно крутились сомнительные люди, которые потихоньку опустошали квартиру. Мать сына не прописала. Так он стал бомжем.

В неряшливо одетом, лысом, толстом человеке с оплывшим сизым лицом невозможно было узнать херувима, который стихами и песнями удивлял именитых гостей его матери. Анатолий скитался, где придётся, и везде, узнав, кто он, его угощали водкой. Однажды в бессознательном состоянии его привезли с улицы в наркологическую больницу. Здесь к нему прониклась сочувствием и жалостью медсестра Маша. Одинокая, намного старше Анатолия, она из лечебницы привезла его в свою комнатку в посёлке Монино и ухаживала за ним, как за малым дитём. Маша делала попытки сблизить сына и мать, отучить его от пьянства, но из этого ничего не получилось.

Анатолий умер 30 июня 1975 года от сердечной недостаточности. У его гроба собралось несколько человек. Из родных людей была только тётя Агния — сестра отца. Ни мать, ни сводная сестра Маша, ни бабушка, ни её сёстры — никто не проводил в последний путь небесталанного, но глубоко несчастного человека.

Валентина пережила сына меньше чем на полгода. 10 декабря того же года её нашли в своей квартире с разбитой головой. Было это убийство или естественная смерть — неизвестно.

Эпилог

Москва. Головинское кладбище. Здесь похоронена моя мама. Навестив её, погоревав, прохожу к 25-му участку, где нашли свой вечный покой Валентина Серова и её отец Василий Васильевич Половиков. Постою в печальном раздумье: отец и дочь, будто оберегая друг друга, вместе, а их единственного сына и внука нет рядом и вряд ли уже кто-нибудь знает, где его могила…

Почти все, кто пишет о Валентине Серовой, винят Симонова в крушении её личности. Дескать, занятый своими делами, разъезжал по миру, надолго оставлял её одну.

Как одну? А СЫН?! Он же всегда был с ней. Разве это не случай — в отсутствие мужа посвятить время сыну, отцом которого был самый дорогой ей человек. Ведь она же жизнью клялась вырастить мальчика достойным его имени.

Толя всегда с благоговением ждал возможности наедине откровенно поговорить с мамой обо всем, что их радует, огорчает, тревожит. Да и к тому же в Москве сотни мест, где интересно побывать им вдвоём: музеи, театры, выставки. Ведь Толя много читал, неплохо знал историю, литературу. Но у Валентины Васильевны не оставалось для этого времени. Она проводила его с друзьями или в долгих светских беседах по телефону, часто пригубливая рюмку. Видя это, Толик понимал, что матери не до него и в отчаянии следовал её примеру.