Антон Бородачёв - Всё, что я о ней помню

Вокруг меня царила тишина — но это продолжалось недолго. Через какое-то время в противоположном конце коридора вдруг послышалось какое-то движение, и я невольно обернулся в ту сторону. Впереди, в десятке метров от меня, открылась еще одна дверь, и в следующий миг из-за нее появилась Кристина. Она посмотрела на меня, а я на нее, но никто из нас так и не сказал ни единого слова. Еще миг — и мы разошлись по разным частям коридора, еще не понимая, что для нас двоих это было началом конца.

В этот день мы с Кристиной почти не разговаривали. Мы не ругались и не обсуждали ничего, просто так получалось, что каждый из нас вдруг оказался поглощён своими собственными мыслями, и, не сговариваясь, мы с ней разбрелись по разным частям отеля. Кристина каким-то образом забралась на крышу — туда, где я никак не мог ее достать. А я со стаканом бренди в руках расположился на одной из скамеек у озера и, глядя на горы далеко впереди, стал думать о том, что же такое я видел сегодня утром.

Мне казалось, «Мон-Сен-Мишель» играет со мной в какие-то странные игры — настолько ошеломительным и невероятным казалось мне то видение, которое я видел всего несколько часов назад. Неужели, в одной из вариаций будущего Вероника стала моей женой, а я все-таки сумел написать настоящий бестселлер? Я думал, о бесконечном множестве повторяющихся вселенных и жизненных решениях, которые ведут нас в ту или иную сторону. И с каждой секундой все больше и больше растворялся в своих мыслях.

Когда стало вечереть, а со стороны озера подул холодный ветер, я посильнее закутался в шерстяной свитер, который теперь я носил, почти не снимая. Небо над головой было одновременно синим и серым, и, глядя на него, я пытался представить себе ту жизнь, которую я потерял — красивый дом, дорогую машину, презентации новых книг и непринужденные шутки в эфире топовых телешоу. А еще я думал о том, какая бы пара получилась из нас с Вероникой. И эти мысли увлекали и мучили меня одновременно.

Я чувствовал себя виноватым перед Кристиной. И даже сам себе не мог признаться в том, что мысли об этой альтернативной реальности были мне приятны. Это вообще нормально, что я думаю обо всем этом? Значит ли это, что я сомневаюсь в том выборе, который сделал для себя несколько месяцев назад?

В какой-то момент мои мысли снова вернули меня к «Мон-Сен-Мишелю». Почему он решил показать мне все это? И почему сделал это именно сейчас? Все происходящее казалось какой-то изощренной игрой, попыткой помучить меня. Или, может, таким образом, он просто пытался сказать мне что-то? Каждый из этих вопросов остался без ответа — как и десятки других, что были, так или иначе, связаны с этим странным отелем в горах. Где-то в глубине души я уже давно смирился с тем, что никогда не пойму его до конца. Но при этом мне хотелось бы знать, что нечто внутри меня самого тоже остается для него загадкой.

Подумав об этом, я вдруг представил, как с каждым днем я все сильней и сильней врастаю в это место. Я принадлежал ему, а оно принадлежало мне, как будто в какой-то момент мы стали с ним единым целым. Оставался ли я все тем же человеком, который когда-то приехал сюда? Я не знаю. Как и не знаю того, чем «Мон-Сен-Мишель» был для меня лично. У этого отеля было множество ипостасей, и теперь я понимал, почему Кристина называла его своей тюрьмой, но при этом боялась, что в один прекрасный день эта тюрьма может просто рухнуть.

Поднявшись с места, я сделал несколько шагов по направлению к озеру. Холодная вода касалась моих ботинок, но сейчас я этого почти не замечал. Я думал о Кристине. «Интересно, где она сейчас? Все так же одна сидит там на крыше»? Подумав об этом, я обернулся назад и принялся искать ее взглядом. От холода по моему телу снова пробежала дрожь, и я поспешил заглушить ее очередным глотком бренди. Это, действительно, помогало. Спильман был прав. Но в будущем мне все равно стоило бы больше полагаться на теплую одежду. Даже в отеле, доверху наполненном призраками, цирроз печени — это все равно не самая приятная штука.

Поймав себя на этой мысли, я взвесил стакан на ладони, а потом, развернувшись, зашвырнул его подальше в озеро. По воде разошлись круги, и, бросив в их сторону один единственный взгляд, я зашагал назад по направлению к гостинице. День клонился к закату. В воздухе кое-где уже порхали мотыльки. А небо над отелем с каждой минутой принимало все более и более причудливые цвета, как будто кто-то там, наверху, просто разводил краски.