Петр Полухин - Я — гитарист. Воспоминания Петра Полухина

Моё появление на репетиции было встречено протестующим молчанием. Карлос Нието — руководитель, подготовил оркестр к моему появлению. Мне указали, где я должен сесть. На пюпитре лежали ноты известного танго: «Никогда не было жениха». Играем. Карлос делает мне замечания, что я играю, как европеец, не в стиле аргентинского танго. Я подумал: «А скрипачи играют фальшиво — это в стиле танго? Двадцать лет играл в дуэте с лауреатом конкурса Паганини и знаю, как надо играть на скрипке». Но говорить ничего не стал. Карлос поняв, что, как говорится, «нашла коса на камень», говорит: «Если тебе не нравится игра оркестра, играй сольные танго без оркестра».

Играю танго. После меня играет оркестр

В концертах я шёл первым номером и играл по пятнадцать минут. После играл оркестр. Постепенно отношения с оркестром наладились. Публика меня принимала восторженно. Ещё бы! Русский играет их танго… Они националисты, признают только свою музыку. Из других стран — только музыку Латинской Америки. Как-то услышал по телевидению выступление Президента Аргентины Карлоса Менемы. Он заявил, что аргентинцу должен нравится только аргентинец. Тогда я подумал: «А мы своих зачастую недооцениваем, преклоняемся перед иностранцами».

В Кордобе монахи-иезуиты построили церковь «Общество Иисуса». Там я играл бесплатно. Программа была соответствующей: Свелинк — «Два псалма», Бах — «Три арии», «Две хоральные прелюдии», П. Чайковский — «Утренняя молитва», «В церкви», Бородин — «В монастыре», Барриос — «Собор». Как всегда — людей было много.

Аргентинский гитарист и композитор Хуан Фалу играл концерт в университете, который был построен в 1613 году монахами-иезуитами. В этом университете учился на медицинском факультете Эрнесто Че Гевара На концерт Фалу пришли местные гитаристы и студенты. Зал большой и публики было много. Он играл с подзвучкой. Микрофоны очень хорошие, и звук был качественный. Играл свои оригинальные пьесы и обработки народных мелодий. Его исполнение мне понравилось. Ну, а публика его принимала темпераментно, учитывая, что он племянник великого гитариста и композитора Эдуардо Фалу.

Только через год музыканты признали, что я играю танго в аргентинском стиле. Назвали меня «Тангеро» — человек знаток танго. Это выше, чем заслуженный артист. Танго — это душа аргентинца, это его музыкальный портрет. Русского изображают с балалайкой, испанца — с гитарой, француза — с аккордеоном, итальянца с мандолиной, а аргентинец — всегда танцующий танго. Написаны тысячи мелодий танго и вершина танго — Астор Пьяцолла, который сказал: «Я пишу танго не для ног, а для ушей».

Аргентина, Кордоба. Костел, в котором давал бесплатный концерт

Пьяцолла для аргентинца, как для нас Чайковский. В одном из концертов нашего оркестра в зале «Сан Мартин» принимал участие знаменитый «Тангеро» — Рубен Хуарес, бандеонист и певец танго. Он слушал, как я играл пьесы Пьяцоллы: «Милонга ангела», «Лето в Буэнос -Айресе», «Осень в Буэнос —Айресе». После концерта он подошёл ко мне, обнял и сказал: «Большой гитарист — Педро Ростропович». (Grande guitarrista Pedro Rostropovih). Видимо, хотел сравнить меня с Растроповичем. Это сказано было в присутствии всего оркестра. Великий «Тангеро» Рубен Хуарес оценил мою игру и с этого момента Карлос Нието понял, что его борьба против меня потерпела крах. Я победил. Мы даже стали друзьями. Я ему давал совет: «Ты руководитель, маэстро. Должен ходить в костюме с галстуком, иметь солидный вид». Он принял мой совет.

Дирижёр симфонического оркестра Жираудо при встрече всегда меня приветствовал, он знал, что я фаворит губернатора Рамона Местре. Я предложил ему сыграть концерт Эйтора Вилла-Лобоса. Он отказался, сказав, что не знает его и предложил знаменитый «Аранхуесский концерт» Родриго. Теперь отказался я, сказав, что не играл его и предложил «Фантазию для джентльмена» того же композитора. Он согласился. Я работал над концертом много часов в течении двух месяцев. Придя на репетицию в театр «Сан Мартин», увидел афишу, извещавшую о том, что будет исполнятся «Аранхуэсский концерт». Солист — гитарист Жордано.

Я пришёл на концерт. В зале было менее половины публики. Она в последние годы перестала посещать симфонические концерты. Дирижёр Жираудо был почти слепым и не учил новые партитуры. Оркестр играл старый репертуар, год за годом повторяя его и, конечно, публика хочет услышать новые произведения. Гитарист Жордано играл без микрофона и дать оценку его игры было невозможно. Его просто не было слышно. Леонард Вайсман — дирижёр и музыкальный критик в газете «Утро Кордобы» написал: «Гитарист, играя „Аранхуес“, показал великолепную технику, но не было слышно звука». Очень остроумная ирония!..