Александр Пономарёв - Наш принцип

Наступал серенький час. Солнце садилось за горы.

Вдруг Василий услышал треск автоматных очередей. Впереди прочертили дорожки трассирующие пули.

— Вова, гони что есть мочи.

Василий поднес ко рту рацию: «Двойка, к бою. По нам бьют прицельно. Огонь».

Сам Василий высунул автомат в окно и тоже бил из него почем зря. Стекла в кабине были уже пробиты в нескольких местах. Ветер свистел через них.

Машина свернула с шоссе и поехала по проселочной дороге. Выстрелов слышно не было.

— Кажись, проскочили. — Збруев вытирал пот тыльной стороной ладони.

— Тормози. — Василий выскочил из кабины и, встав на колесо, заглянул в кузов.

На опрокинутых коробках с продуктами лежали бойцы. Они вразнобой поднимались, отряхиваясь и передвигая мешки и банки.

— Живы, славяне?

— Отбились, товарищ капитан. Потерь не имеем, — улыбаясь, ответил ему Серегин.

— Лаюшкин, а ты как?

— Но-нормально.

— Не пожалел, что поехал?

— То-товарищ капитан, а что, вот так вот каждый раз бывает?

— Бывает и похуже. Рядовая поездка. Да ты не дрейфь, скоро на базу приедем! В следующий раз поедешь со мной, боец?

— Нет уж, товарищ капитан, я уж лучше на блокпосту. — И Николка залез подальше в кузов.

За окном электрички пробегали перелески, луга и пашни, мелькали дачные поселки и перроны станций. Иван рассеянно смотрел в окно, не замечая прелестей родной природы.

Иван шевелил губами, он разговаривал с Серегой.

Напротив села девушка и принялась придирчиво рассматривать его с ног до головы. Словно прикидывая — не помешает ли ей такое соседство. Дачница поставила рядом с собой корзину с продуктами и тоже взглянула в окно.

Платформа полустанка осталась позади.

— Извините, вы не курите? — Девушка вывела Ивана из оцепенения своим вопросом.

— Что?

— У вас сигаретки не будет?

— А… — Иван кивнул. — Найдется! — И он засунул руку в карман. — Возьмите. Я вообще-то люблю «Бело-мор». Это папиросы, знаете?

— Знаю, — улыбнулась девушка.

— Так вот: друг мой Серега — он только «Золотое руно» курит. Понимаете? А я, как назло, забыл совсем. Теперь придется врать, что не встретил нигде.

— Да кругом ларьков же полно, еще встретите.

— Вы думаете? Ну и хорошо, — сразу успокоился Иван. — Представляете! Мы с Серегой в одном дворе росли. Дружили, как говорится, с младенческих ногтей. Вместе играли в снежки, а когда подросли, так и в казаков-разбойников. В одном классе учились. Мои родители на фабрике работали, по сменам. Могли сутками домой не приходить. Тогда либо я у Сереги ночевал, либо он у меня. Его мама — тетя Варя — добрая такая была. Все норовила нас чем-нибудь вкусненьким угостить.

Иван посмотрел на девушку. Та слушала, задумчиво разминая сигарету.

— Я почему про «Золотое руно» вспомнил… — Иван улыбнулся. — Он даже на войне — возьмет сигарету без фильтра, намажет вьетнамской «Звездочкой» и курит. Похоже было по вкусу, особенно в темноте.

— Да, выдумщик ваш Серега, — засмеялась дачница.

— Это точно, — вслед за ней захохотал Иван, — он такой. А когда подросли — Серега влюбился в Тоню. Это самая красивая девчонка в нашем дворе была. И даже, наверное, на всей улице. Из-за нее у нас возле гаражей каждый день проходили рыцарские поединки. Но выбрала она, понятное дело, моего друга. Мы даже дружили всегда втроем: всюду вместе. В кино, в зоопарк, на каток.

Серега учился всегда хорошо. Я помню, каким ударом для него было то, что он в военное училище не поступил. Он военным летчиком мечтал стать. По зрению не прошел. Мы и в институт поступили все вместе: Серега, я и Тонечка. В педагогический. После третьего курса я сессию завалил, отпуск академический взял и на военную службу собрался. И Серега вместе со мной. Не захотел меня бросать одного. Чувствовал, что нелегко мне придется. Кто же знал, что на нашем пути война капканы расставит.

Мы в армию вместе уходили и в Чечню вместе попали. Нас не неволили, но Серега рапорт написал, и я за ним. Как же его без присмотра оставлять, он и так из-за меня служить пошел.

Вместе мы на броне ездили, вместе в окопе мерзли. Из одного котелка щи хлебали. Да чего греха таить, иногда и одной ложкой по очереди.

Тот бой я помню очень отчетливо. Прищемили мы духов в ущелье. Они, как раненые звери, на нас буром перли. В полный рост, представляете? По горам карабкаются на нас, а у нас уже патроны кончаются. Один пулеметный расчет: я да Серега.