Нгуен Бонг - Избранное

— А что ты, дочка, думаешь о партии?

Я растерялась и пробормотала что-то невнятное.

— Хоанг говорил когда-нибудь с тобой об этом?

— Да.

Мне хотелось сказать дядюшке Фану, что слово «партия» для меня — священное слово, вступление в партию является для меня самой большой честью, однако я не уверена, что заслуживаю этой чести.

Я не осмелилась сказать ему все это, но дядюшка Фан посмотрел на меня так, будто и без того все понял. Он начал рассказывать мне о партии, о ее политике, о первоочередных ее задачах, а в заключение с улыбкой сказал:

— Вопрос о вступлении в партию — дело серьезное, и ты должна хорошо обдумать этот шаг. Если ты признаешь идеалы партии, ее цели и задачи, если чувствуешь себя готовой выполнять все, что требует устав, то парторганизация может принять тебя.

Он помолчал, а потом добавил:

— Товарищи помогут тебе изучить устав, а потом мы еще поговорим.

И вдруг он спросил:

— Ты здесь думаешь совсем остаться или нет?

Я смутилась, вопрос этот застал меня врасплох. Если с Хоангом я могла кокетничать и отшучиваться, то сейчас это было невозможно.

— Я… Я еще не думала об этом. Я хотела бы вернуться домой, чтобы уладить все дела, увидеться с друзьями, проститься с мамой и бабушкой…

Действительно, если я останусь здесь, что обо мне подумают дома? Ведь мама не простит мне этого никогда!

Дядюшка Фан, взглянув на меня, покачал головой:

— Если ты останешься здесь, товарищи найдут способ сообщить об этом твоим родным, и мать, несомненно, все поймет и не станет сердиться. Но ты, пожалуй, права, лучше тебе вернуться и самой сказать ей обо всем.

Я вздохнула с облегчением, а дядюшка Фан неожиданно спросил:

— А как у тебя обстоят дела с Хоангом?

Я почувствовала, что заливаюсь краской от смущения. Дядюшка Фан рассмеялся:

— Я ведь просто так спросил. Подумал, не произошло ли каких-нибудь перемен в ваших делах.

Я поняла, что дядюшка Фан все знает, и, стараясь говорить как можно спокойнее, ответила:

— Видите ли, для меня сейчас самое главное — работа…

Дядюшка Фан снова весело рассмеялся:

— Ну, это, пожалуй, правильно. По-моему, в жизни каждого человека есть три важных момента: вступление в партию, создание семьи и час смерти. Что же касается ваших отношений с Хоангом, то ты должна сама все продумать и все решить. Я только хочу сказать, что Хоанг очень хороший парень. — И он весело закончил: — Конечно, если б я был девушкой, то, наверное, тоже долго выбирал, ведь столько хороших парней вокруг. — И уже серьезно добавил: — Ну а в общем смотри сама!..

Все время, пока я была на курсах, мы жили вместе с Хонг Лан. Обычно она возвращалась домой поздно — я знала, что Хоанг и Лан заняты в комитете по работе среди учащихся и студентов Сайгона и что комитет находится где-то в другом месте.

Хоанг отвечал за организационные вопросы, и поэтому ему приходилось много ездить. Обычно он оставался у нас недолго. Лан же постоянно находилась в лагере, но была очень занята и возвращалась домой только к ночи. О чем мы только не говорили ночами — о работе и учебе, о наших друзьях и родных, о книгах и кинофильмах, о последних песнях и даже о модах. Много раз Лан пыталась начать разговор о Хоанге, но я старалась уйти от этой темы — ведь если говорить с подругой, то надо выкладывать все, а я еще сама толком не разобралась в своих чувствах.

Хоанг снова пришел ко мне. Мы говорили о работе, о том, какой вклад она может внести в движение сейчас, когда создан Фронт освобождения.

Мы вышли из дома и направились к лесу. Лесные заросли в этот час казались особенно темными, хотя на небе светила яркая луна. Я испытывала какой-то необычайный подъем, я словно уже видела, что все наши дела в Сайгоне идут успешно. Наконец Хоанг сказал с улыбкой:

— Уже поздно, мне пора.

Мы пожали друг другу руки, и он тут же скрылся в лесной чаще, а я направилась домой. Через несколько минут я была у себя, а Хоангу еще предстояло пройти большой лес, пересечь рисовое поле, потом еще один лес.

На другой день наша группа стала готовиться в обратный путь. Когда собрались все, кто должен был вернуться в город, Хоанг пришел попрощаться. Он разговаривал с товарищами, а когда увидел меня, крикнул:

— Номер шестнадцать, можно вас на минутку?

Я остановилась. Хоанг подошел поближе.

— Сегодня вечером ты уходишь в город? — тихо спросил он. — Я слышал, выход намечен на шесть часов.

Я молча кивнула. Хоанг сказал, что вечером ему нужно вернуться в комитет.