Ли Льеж - Марионетки в ящике

– У меня письмо от Создателя, – нарочито сухо откликнулся я. – Я нашёл его в своей спальне, но оно адресовано не мне.

– А кому? – Ли приоткрыл один глаз и насторожился.

– Одному из вас. Тому, кому присвоен номер семь. Я не знаю, кто это, и вы не выдавайте себя, ведь правила…

– Мы помним про правила, – перебил меня Куница. На его лице теперь не было улыбки. Сора побледнела, Ли покраснел, а Козетта завертелась на месте. Каждый из них словно нарочно повёл себя так, будто письмо предназначалось именно ему.

– Ну, чего ты ждёшь? Читай! – потребовала Козетта.

Я вынул бумагу из конверта и прочитал послание. Делая это, я старался не скользить взглядом по лицам слушающих, но всё равно заметил, какими неестественно-расслабленными стали их лица.

– А что это значит? – тихо спросила Сора. – Что именно нужно сделать?

– Думаю, тот, кому письмо адресовано, поймёт, о чём речь, – ответил я, разглядывая свои ботинки.

В комнате повисло неловкое молчание, участвовать в котором мне не хотелось, и я развернулся на каблуках. Пусть они сами разбираются, для кого это письмо, я тут не при чём.

– Бен, подожди, – окликнул меня Куница, – почему ты решил, что письмо попало к тебе по ошибке?

– Потому что у меня другой номер, я думал, это и так понятно, – сказал я, не оборачиваясь. – А теперь извините. Мне хотелось бы побыть одному.

Вернувшись в комнату, я снова лёг. На душе было пусто и как-то пасмурно. Я понимал, что чувствую обиду на этих людей, но не мог точно сформулировать, почему. Никто из них не грубил мне, не задирал меня, не пытался унизить, и всё-таки я не мог вернуть себе душевный покой.

Я, кажется, задремал – во всяком случае, в комнате появились мышиного цвета тени, а контуры мебели стали выглядеть чётче. Неужели стало совсем поздно? По коридору мимо моей спальни прошли двое: я различил мягкие шаги по ковру. Эти двое разговаривали совсем тихо, но стены здесь были как картонные, и мне удалось узнать голос Куницы и понять сказанную им фразу:

– Я всё-таки не понимаю, зачем ты это сделала?

Женский голос ответил ему неразборчиво. Это Козетта? Интересно, о чём это они шепчутся наедине?

Стараясь не создавать шума, я встал с кровати. Всё-таки что-то скрипнуло, но я понадеялся, что занятые разговором молодые люди не обратили внимания на звук. Они уже прошли мимо, так что я смог на цыпочках подойти к двери и чуть приоткрыть её, чтобы показалась щель.

Да, Мартина, твоё мнение обо мне сейчас должно пошатнуться. Я оказался способным на банальное подслушивание, да ещё с подглядыванием. Впрочем, больше ничего интересного мне услышать не удалось: парочка отошла слишком далеко от моей двери, они были уже в самом конце коридора. И Куница разговаривал не с Козеттой, а с Сорой.

Когда я понял, что спутница черноволосого парня – не Козетта, их беседа сразу утратила для меня подобие интриги. Пусть болтают о чём хотят. Я собирался закрыть дверь, чтобы меня, чего доброго, не заметили и не разоблачили, но тут Куница сделал нечто невообразимое: взял в свою смуглую руку маленькую кисть Соры и поцеловал её.

От удивления я едва не высунулся из двери по пояс. Удержаться от этого бессмысленного поступка стоило мне большого труда. Есть, однако, вероятность, что даже если бы я выскочил из комнаты в сопровождении фейерверка и принялся колотить в большой армейский барабан, увлечённые своими делишками собеседники меня бы не заметили. Куница слишком серьёзно смотрел на смущённую девушку, а та, казалось, была готова разрыдаться. Но руки у него не отняла.

Я мало что понимаю в образе мыслей представительниц прекрасного пола, но поступок Куницы глубоко меня поразил. Да как ему не стыдно пытаться очаровывать сразу обеих девушек? И ещё: я понимаю, что он увидел в Козетте, но на что ему сдалась эта некрасивая, плоская, угрюмая азиатка с тёмным прошлым? Что значит этот поцелуй?

Сора сказала Кунице что-то резкое и короткое, быстро развернулась в мою сторону и зашагала вперёд. Я испугался было, что она меня заметила, но шаги не замедлились возле моей двери. Японка ушла к себе.

Как бы мне хотелось посоветоваться с тобой, Мартина! Ты опытнее меня, ты наверняка смогла бы понять и объяснить мне смысл этой сцены. Я же остался в недоумении.

В этот же день за ужином я не сводил глаз с Куницы. Он прекрасно видел, что я на него смотрю, но всячески избегал встречаться со мной глазами. Похоже, я не ошибся насчёт него, и он даже более подлый и опасный тип, чем японская убийца.