Ли Льеж - Марионетки в ящике

– Как вы тут все колёса не потеряли, – хмыкнула Козетта, обращаясь к Ли.

– Это потому, что у моего отца лучшие в мире автомобили! – наследник Морганов задрал нос и тут же поскользнулся. Бен с трудом его удержал.

Позади всех тащилась японская девица. Эта малахольная не взяла с собой ничего, кроме своей ненаглядной куклы. А может, она и прибыла без вещей? Что взять с дурочки. Козетта сразу решила, что своим провиантом делиться с японкой не будет.

Куница уверенно шагал вперёд, и Козетта почему-то верила, что он выведет их куда надо. Есть же дорога, в конце концов! Главное – не сходить с неё. Чего уж проще, да?

Но что-то всё-таки не давало ей покоя. То ли навязчивая мысль об упущенной возможности стать героиней настоящего приключения, то ли неразгаданная тайна… Козетта усмехнулась про себя: уж чего-чего, а приключений в её жизни было предостаточно. И тайн тоже.

Два часа прошли в почти полном молчании. По расчётам Козетты, время перевалило за полдень, но Куница не собирался останавливаться и делать привал. А у девушки пока терпимо, но уже отчётливо начали ныть ноги. Попробуй-ка пробираться по зарослям в юбке и туфлях!

– Хина устала, – вдруг выговорила японка, тащившаяся позади, – Хине надо отдохнуть.

Опять она со своими сумасбродствами! Но сейчас Козетта была ей, пожалуй, благодарна. Сама она не решалась сказать Кунице, что хочет сесть и вытянуть гудящие ноги.

– Мы ещё мало прошли, – не оборачиваясь, буркнул Куница.

– Мальчики, а вы не забыли, что мы в юбках? – громко спросила Козетта. – К тому же, вы слышали: Хина устала.

– Ну хорошо, – Куница резко остановился, – давайте сделаем привал.

Все попадали кто куда. Ну… на самом деле Козетта, метнувшись в сторону, заняла самый удобный и относительно сухой ствол поваленного дерева, Ли присоседился к ней, Сора отряхнула от влажной листвы пенёк и села на него, уложив куклу к себе на колени, а Бен достал из своей сумки покрывало, аккуратно постелил его на жухлую траву и опустился сверху. Куница остался стоять, прислонясь спиной к высоченной пихте.

Козетта, тяжело дыша, подумала, что в прошлый раз эта дорога далась ей гораздо легче. Конечно, большую часть пути она проделала на телеге. Но ведь три мили с лишним ей пришлось идти пешком, продираясь через бурелом, в полной темноте. И вышла-таки! А сейчас день, дорога под горку, не приходится шарахаться от каждой ветки, боясь выколоть глаза. И всё равно идти почти невозможно.

О чём думали остальные, она не знала.

Четверть часа спустя Куница велел всем подниматься. В ответ раздались приглушённые стоны, но спорить никто не стал. Дорога продолжилась. Лес становился всё гуще и гуще, всё темнее и темнее. Или это солнце уже начало клониться к закату? Никаких признаков человеческого жилья поблизости не было.

Ещё через два часа они остановились, чтобы поесть. Яблочные пряники, прихваченные со стола, утолили голод, но не жажду. Воды ни у кого с собой не было.

– Напьёмся в деревне, да? – спросил Ли.

– Если дойдём, – Козетта была уже ни в чём не уверена.

И они снова пошли дальше. Сначала дорога шла под уклон, потом стала относительно ровной, потом отчего-то поползла вверх. Куница невозмутимо шагал вперёд, а Козетта тупо смотрела на его спину, стараясь ни на что больше не обращать внимания. В этом сомнамбулическом режиме она прошагала ещё, должно быть, миль пять, прежде чем Ли споткнулся, упал в грязную лужу, заныл и потребовал привала.

– Уже темнеет, – негромко напомнил Куница.

– Но ведь деревня должна быть уже совсем близко! – Ли выглядел так, будто собирается вот-вот разрыдаться.

– Ну хорошо, – Куница скинул с плеч рюкзак, – только не жалуйтесь, если в деревню мы явимся ночью.

А Козетте было уже всё равно. Она села на покрывало рядом с Беном и положила голову ему на плечо. Бедняга Бен сидел напряжённый, как струна, и боялся шелохнуться.

Потом они снова двинулись дальше. Силы были на исходе, лес стал совсем тёмным, и только Куница, казалось, до сих пор понимал, в какую сторону они идут. Остальные просто шли, чтобы согреться, ведь стало ещё и холодно.

Не хватает только дождя, подумала Козетта. И тут же сверху что-то зашелестело.

– Дождь, – сообщил Куница.

– Ну всё, я больше не могу! – Ли закрыл лицо руками и принялся всхлипывать. – Я этого не заслужил! Я устал, у меня ноги отваливаются! Я весь в грязи! Я больше никуда не пойду!

– Здесь останешься?

– Да! И пусть меня лучше волки съедят! – всхлипы перешли в настоящий плач.