Ринат Валиуллин - d’Рим [litres]

– Я тоже все время думаю: «Какая польза от людей, если они не умеют создавать волшебство?»

Рядом с площадкой – большой фонтан, дети лезут в него, словно вместо воды там льется лимонад. Родители следом: «Не лезь в фонтан», «Отойди от фонтана, я кому сказала». Дети лезут из любопытства, родители – остудить нервы.

– Прямо «Сладкая жизнь», – вспомнила я фонтан Треви.

– Или «Римские каникулы», – поняла меня психолог, с которой мы стояли рядом.

– Который из них ваш?

– У меня нет детей. Я много лет работаю психологом, но своих детей иметь не могу.

– Извините.

– Ничего. Я уже привыкла. И вы меня извините, что часто даю советы, хотя с радостью променяла бы все свои знания на бессонные ночи, кричащего малыша и мокрые пеленки. Все до единого.

– Я вас понимаю.

– Это вряд ли, потому что у вас есть ребенок.

Какие-то из родителей не выдержали и уже полезли за своими в акваторию, что еще ярче напомнило мне римский фонтан. Нептун на колеснице в сопровождении тритонов и гиппокампов. По бокам от морского владыки обеспокоенные статуи раздобревших мам, одна из них олицетворяла здоровье, другая – изобилие.

Пробраться к фонтану днем практически нереально. Детей так много, что своего найти будет непросто. Можно долго ждать, пока освободится место у края фонтана.

– В Италии везде конкуренция, даже среди творцов, поэтому надо пользоваться моментом. Раньше на месте фонтана был стадион и рыночная площадь, соревнования атлетов постепенно сменились битвой за клиента среди торговцев, еще позже – соперничеством двух именитых скульпторов. Противостояние баловня судьбы Бернини и трудяги Борромини стало уже настоящей легендой. Один построил церковь, другой – фонтан, – не спеша выдавал мне местные тайны Борис, пока мы пробирались к воде.

– Каждый считал другого антискульптором, – улыбнулась я.

– Это мягко сказано, у них что ни памятник, так противостояние.

– А дворец кто построил? Только не говори, что Микеланджело.

– Луиджи Ванвителли.

– Такое впечатление, что во дворце кран забыли закрыть.

Борис рассмеялся, потом добавил:

– Имперские привычки – все акведуки заканчивать фонтанами.

– Хорошая привычка. Такое впечатление, что вода вытекает из стен дворца.

– А, это… это все поэты, – пренебрежительно бросил Борис. – В Палаццо Поли княгиня Зинаида Волконская когда-то держала литературный салон. Гоголь здесь впервые читал «Ревизора».

– Ты хочешь сказать, поэты льют воду?

– Ой, я не хотел тебя обидеть. Я вижу, ты стихи пишешь?

– А кто их не пишет?

– Я не пишу.

– Ты тоже пишешь, только красками.

– Почитаешь мне что-нибудь? – наконец они протолкнулись к мраморному берегу фонтана.

– Может, не стоит?

– Давай. Будет что вспомнить.

Я скучаю, скучаю дико , – начала играться с водой Анна, будто ребенок, который в стеснении не знал, чем ему занять руки.

брызнула водой Борису в лицо вместе с последней строчкой Анна, замечая, как у него угасает внимание к стиху.

– Неплохо! Трогательно… влажно, – вытер лицо Борис. – Чувствуется, что скучала сильно.

– Ревнуешь?

– Конечно.

– Я же говорила, не стоит.

– Так кому было посвящение?

– Городу.

– Да, ладно.

– Честно, – не хотела ворошить прошлое Анна. – Человек исчезает, а город остается.

– Руки касались током…

– Меня там током просто ударило. Прямо в отеле.

– Ну, все, надоело слушать это вранье, – зачерпнул из фонтана в ладони Борис и окатил Анну. Он попал прямо в самое яблочко. Платье ее намокло, и голая грудь восторженно уставилась сквозь мокрую ткань на хулигана. Тут же Борис прижал Анну к себе, чтобы больше никто не увидел сокровища.

Мы с ним любили приходить сюда на закате. Вода прозрачна и чиста, если только какой-нибудь придурок не бросит туда краситель (однажды фонтан стал ярко-красным, словно Нептуну пустили кровь.) Народу значительно меньше, особенно тех, кто, стоя спиной к фонтану, бросает в него монетку через плечо, лишь бы вернуться еще. Дно блестит золотом монет. Теперь понятно, почему детей манит сюда как магнитом. Официально монеты имеют право собирать только коммунальные службы. По словам Бориса – «около миллиона евро в год. А чтобы увеличить доход, ловкие итальянцы создали приложение к основной примете. Теперь две монеты, брошенные в фонтан, обеспечат свидание, а три – любовь с первого взгляда, четыре – свадьбу». И действительно, девушки в буквальном смысле удобряли фонтан мелочью.