Нед Виззини - Это очень забавная история

– Какой университет ты считаешь хорошим?

– Гарвард или Йель, какой же еще?

– Понятно.

– И вот эти мысли все крутятся и крутятся, и тогда я ложусь на кровать и отдаюсь им полностью. Обычно я не лежу просто так средь бела дня, всегда что-то делаю, но, когда начинается Зацикливание, я могу целыми часами лежать и смотреть в потолок: время тогда течет медленно и одновременно очень быстро. А потом раз! – и уже полночь, и нужно ложиться спать, потому что, как бы меня ни колбасило, наутро я должен быть в школе. И никто не должен узнать, что со мной происходит.

– У тебя есть сложности с засыпанием?

– Не всегда. Но когда бывают, то это кошмар. Я лежу и думаю, что я полное ничтожество, что у меня ничегошеньки не получается и, кроме как стать бездомным, мне ничего не светит – я не удержусь ни на одной работе, потому что все вокруг гораздо умнее меня.

– Так уж и все, Крэйг? Далеко не все такие же умные, как ты.

– Ну, эти не считаются, я на них и не равняюсь! Зато есть куча народу поумнее меня, и вот они-то запросто обставят меня в любом деле. Например, Аарон, мой друг…

– Кто это?

– Мой лучший друг. У него есть девушка, мы с ней тоже друзья.

– Какие у тебя с ней отношения?

– Да не очень… Типа так себе.

– Так-так… – Доктор Барни снова черканул что-то в блокноте.

– В общем… – Я попытался изложить покороче. Я соврал этому доктору, но мы с ним вполне понимали друг друга. – Дело в том, что я никогда не смогу вести стабильную жизнь.

– Стабильную жизнь?

– Ну да. Когда у тебя нормальная работа, нормальный дом и все такое.

– А семья?

– Само собой! Это обязательно. О каком успехе речь, если у тебя нет семьи?

– Так-так.

– Для такого будущего нужно что-то делать уже сейчас, а я не могу, потому что моя голова занята Зацикливанием. Самое главное – я понимаю, я знаю, что все эти мысли мне только мешают, и я говорю себе: «Перестань!».

– Но перестать не можешь.

– Не могу.

– Что ж, – доктор Барни постучал по блокноту ручкой с наклейкой «Прозак», – по крайней мере, ты понимаешь, что эти мысли тебе мешают, и хотел бы от них избавиться. Это хороший признак.

– Ну да.

– Ты когда-нибудь слышал голоса?

Ну вот, приехали. Подобрались к главному, так сказать. Этот доктор Барни весь такой белый и пушистый на вид, но я сразу смекнул, что стоит ему достать смирительную рубашку, как он мигом уговорит тебя в нее закутаться и тут же проводит в чудесную комнату со всеми удобствами: мягкими стенами и кушеткой, где я буду сидеть, уставившись в зеркало одностороннего видения, и рассказывать, что я Скрудж Макдак. (Кстати, как эти зеркала вообще делают?) Я знал, что у меня серьезные проблемы, но знал и то, что я не сумасшедший. Не шизик. Я не слышал голоса. То есть один голос я слышал – голос военного, но это был мой же голос, это я так пытался себя подстегнуть. Нет, в психушку я точно не собирался.

– Никогда, – ответил я. Строго говоря, я соврал. Снова.

– Крэйг, ты знаешь что-нибудь о химических процессах, происходящих в мозгу?

Я кивнул, я же листал когда-то учебник биологии.

– Ты знаешь, как выглядит механизм депрессии?

– Ага. – Это было просто. – В мозгу есть такие активные вещества, которые переносят послания от одной клетки к другой. Они называются нейротрансмиттеры. Один из них – серотонин.

– Прекрасно, продолжай.

– Так вот, ученые считают, что серотонин – это нейротрансмиттер, ответственный за развитие депрессии… Она начинается тогда, когда серотонина мало.

Доктор Барни кивнул, а я продолжил:

– После того как серотонин передает послание от одной клетки мозга к другой, он всасывается обратно в первую клетку для дальнейшего использования. Проблема в том, что иногда клетки слишком хорошо сосут, – тут я не удержался и хихикнул, – так что для передачи посланий серотонина уже не хватает. Есть специальные лекарства, они называются селективные ингибиторы обратного захвата серотонина, которые не позволяют клеткам поглощать слишком много серотонина, чтобы его больше оставалось для работы самого мозга. И человек начинает чувствовать себя лучше.

– Великолепно, Крэйг! Ты очень много знаешь. Мы подберем тебе лекарства, которые именно так и должны подействовать.

– Круто.

– Сейчас я выпишу тебе рецепт. А пока у тебя есть какие-нибудь вопросы?

Конечно, у меня были вопросы. Доктор Барни в своих блестящих очках и с красивым золотым кольцом на пальце выглядел вполне довольным жизнью.

– Как вы начали работать в этом деле? – спросил я. – Мне всегда было интересно, как люди начинают.