Амина Сафи - Не та, кого ты искал

– Ты серьезно? – Лулу скрестила руки на груди.

Одри ответила самым своим спокойным и ровным тоном.

– Лулу. Дай мне закончить.

– Ладно. – Лулу опустила руки.

– В общем, я говорю тебе по собственному опыту влюбленной идиотки. И по опыту человека, который все воспринимает чересчур всерьез. Ты сейчас слишком чувствительна.

– Вот и нет! – Лулу пнула нижний, чужой шкафчик. Как и ее сосед Атман, этот шкафчик однозначно не заслуживал такой участи, но она чувствовала меньшую вину, срывая свою злость на неодушевленном предмете.

На лице Одри отразилось сомнение.

– Я хочу сказать, брось, Лулу, это всего лишь танец. Почему это тебя так рассердило? Это всего лишь какой-то парень. Он, должно быть, втюрился, хотел подразнить. Он, наверное, боится тебя. Ты ведь и вправду способна напугать кого угодно. Вот он и опростоволосился.

Лулу вдруг почувствовала себя мегерой из-за того, что она тут пинает шкафчики и хлопает дверцами. Ее голос дрогнул:

– Ненавижу его.

– Знаю, дорогая, знаю. – Одри ободряюще похлопала ее по спине.

Лулу прислонилась к шкафчику, отчего замок больно впился ей в бок. Она поморщилась.

– Но?

– Но у тебя всегда от любви до ненависти один шаг.

Лулу раскрыла было рот и тут же закрыла. Одри была неправа, но в чем именно, Лулу сказать не могла. Слова вертелись на языке, не находя выхода. Все, что она могла, – лишь рассказывать эту историю снова и снова, пока кто-нибудь не войдет в ее положение. Пока кто-нибудь не найдет источник ее гнева и не направит этот гнев в нужное русло. Была ли Одри этим кем-нибудь? Она, в конце концов, была самым умным человеком из поверенных Лулу.

– Лулу, – сказала Одри, – дыши глубже, детка. Ты бы так не злилась, если бы это не было правдой.

Слова подруги почти мгновенно погасили бушующий у Лулу внутри гнев. У нее больше не осталось возражений. Правда, которую представила Одри, была той правдой, которой она боялась больше всего. У нее внутри все похолодело, в животе словно образовалась дыра. Лулу потерла ушиб на спине, там, где она ударилась о замок. Только бы не появился синяк.

– Давай больше не будем думать об этом, – сказала Одри.

Лулу не раз слышала, как миссис Бахманн говорила эти слова расстроенной дочери. Довольно тревожная перспектива.

– Тебе легко говорить. – Лулу подобрала свою сумку и повесила ее на плечо, выпрямившись.

Они побрели по коридору.

– Ты права. Легко сказать, да нелегко сделать. Но, знаешь что, я тебя понимаю. Всегда понимала. – Одри вся лучилась мудростью.

И все же она не всегда понимала Лулу. А та слишком устала, чтобы доказывать это. И не слишком удовлетворена тем, какой оборот принял разговор. Как всегда, Одри потянула одеяло на себя.

– Кларк?

– Конечно.

– Он идиот, – ответ вырвался машинально.

– Они все идиоты, Лулу. Все до единого. – Одри улыбнулась.

Лулу выдавила из себя смех, надеясь, что это поможет мышцам на лице расслабиться. Она спрятала свою боль под твердой оболочкой юмора.

– Наверное, все из-за того, что я голодна. Я слона готова проглотить. – Она думала, что голод поутихнет в течение дня, но этого не случилось. Голод не утихал, просто она перестала чувствовать его уколы.

– Боже, не завидую тебе. – Одри сморщила личико, одновременно сочувствующе и слегка неодобрительно.

– Сама себе не завидую. – Лулу пожала плечами. Она не могла объяснить пост тому, кто никогда его не испытал на себе. Все слова, которыми обычно описывался процесс, звучали слишком банально.

– Когда станет полегче?

– Наверное, когда я пойму высшую причину, по которой делаю это. – Слова словно принадлежали другому человеку. Но она не знала, как еще объяснить Рамадан. Приходилось смириться с тем, что она казалась религиозной, хотя это и было не вполне так.

– И когда это будет? – Одри вытащила жевательную пластинку и закинула ее в рот. Она предложила жвачку Лулу, хотя обе они прекрасно знали, что не стоит.

Та отказалась.

– Вот смотри, я могу поесть в любое время, так?

– Так.

– А некоторые не могут. Целый месяц. Кое-кто живет так всю жизнь. И они всегда голодные. На любое малейшее движение уходит вся их энергия. Я бы с ума сошла, если бы так жила.

Все время голодная – даже это была не вся правда. Лулу помнила о своей семье, тоже соблюдающей пост за тридевять земель. Пост, как ничто другое, соединял ее с ними узами, которые были ей нужны. У них не было общей родины. Они не жили в одном часовом поясе. Единственное, что их объединяло, – этот голод. В этот раз их календари сошлись.