Александра Ронис - Тот, для кого живу. Продолжение

Непонятно, что задело его больше. То ли, что этот худосочный сопляк так пренебрежительно высказался об отношениях с Ксю, то ли, что на мгновение в воздухе забрезжил образ еще одного ее возможного хахаля, который так ее облагодетельствовал.

— Ну, допустим, я, — наконец сделал одолжение Митрофанов.

— Так, допустим или я? — а вот Владу было совсем не до шуток. Внутри уже все кипело.

— Я, — твердым голосом признался парень. — Я ей помогал. Мы дружили одно время, так что у меня совершенно не было причин ее избивать.

— А может, наоборот? — криво улыбнулся «мент». — Сделав для нее слишком много и не дождавшись взаимности, вы решили отомстить? Пусть через несколько лет?

— Да бросьте вы, — кажется, до парнишки только сейчас стало доходить, что дело серьезное — ему почти предъявляют обвинение. — Встречались, да встречались. Не срослось — расстались.

На его лице тоже блуждала косая улыбка, но она была уже скорее испуганная, чем уверенная. Руки он снова спрятал в карманы и стоял нахохлившись.

— Почему вы ей помогали и из-за чего расстались? А еще — почему так нервничаете? — Влад присосался как клещ и, пока все не выяснит, отступать не собирался.

— Помогал, потому что нравилась… А расстались, потому что… расстались, — снова ответил Митрофанов обтекаемыми фразами. — А нервничаю я, потому что вы меня от работы отвлекаете, — непримиримость сквозила во всем: и в голосе, и во взгляде.

Снова счет до пяти и мысленный выдох. Попытка номер два…

— Давайте еще раз с самого начала. Какие отношения вас связывали с Демидовой?

Митрофанов сдался, понимая, что проще, действительно, ответить на все вопросы и избавиться от назойливого мента.

— Мы встречались, — заговорил он таким тоном, каким разговаривают с несмышлеными или бестолковыми детьми. — У нас были близкие отношения, но так как она сама решила больше не продолжать встреч, то мы расстались. Тихо-мирно, без обид.

— И сколько раз вы так «близко общались»? — возможно, настоящий опер такого вопроса бы и не задал, ведь к делу это не имело никакого отношения, но для Влада его ответ значил очень многое. — И где? У нее дома? — чуть не вырвалось: — На глазах у ребенка?

Парень нахмурился, повел глазами куда-то к потолку, переносясь мыслями в прошлое, и снова посмотрел на Демидова.

— Два раза. В гостинице.

— Почему в гостинице?

— Потому что я ее не приглашал к себе, а она к себе.

— Странно, — невольно удивился Влад. — Как вы так дружили?

— Странно, — согласился Митрофанов и вдруг разоткровенничался: — А она вообще была очень странной. Холодной, неприступной, далекой. Вот вроде и рядом с тобой, а сказать, о чем думает, что чувствует невозможно. Даже во время секса… как бревно, в общем.

— А зачем вы тогда ей помогали? Раз она… как бревно?

Снова внутри задымило.

— Во-первых, я не знал, что она бревно, а во-вторых, мог помочь и помог. Что в этом такого? Мне в свое время тоже помогли устроиться на работу.

— А как вы отнеслись к тому, что она решила, как вы сказали, не продолжать отношений?

— Нормально отнесся. Мне, знаете ли, и самому не очень нравится, когда девушка лежит под тобой, а у тебя такое чувство, что ты ее насилуешь.

Во рту у Влада сразу же стало кисло, словно он только что сожрал целый лимон.

— Хорошо, а где вы были в субботу вечером? — задал наконец вопрос, который задал бы настоящий мент. — Начиная со второй половины дня и до глубокой ночи.

— Где я был? — задумался парень. — А, — лицо его озарилось, — у меня брат двоюродный женился, я на свадьбе был. С самого утра с молодоженами катался и вечером в ресторане гулял, — предваряя дальнейший возможный вопрос, добавил: — И свидетелей этому куча.

— Ясно, — вежливо и дежурно улыбнулся Демидов. — Что ж, тогда у меня будет еще один вопрос. Сами вы никого не подозреваете? Кто-нибудь из того времени, кто мог бы желать ей зла?

Подумав, Кирилл медленно покачал головой.

Владу ничего не оставалось, как попрощаться. Он уже занес было ногу над ступенькой, но тут в голове у него возник вот теперь уж точно «последний» вопрос.

— Слышь, — остановил он почти скрывшегося за дверью парня, переходя на «ты». Больше не было необходимости играть роль полицейского — те однозначно такие вопросы не задают. — Это от тебя она сбежала в слезах во время вашего первого «общения»?

— Мужик, ты кто? — изменился в лице парень. — Ты не мент, — сообразил сразу. — Или мент, но не по этому делу.

— Ну, так, от тебя или нет?