Александра Ронис - Тот, для кого живу. Продолжение

— Так, я долго ждать буду?

Прекрасно понимая, что он все равно не отстанет и хоть силой, но добьется своего, дрожащими пальцами вытащила из заднего кармана джинсов сложенный пополам белый конверт. Да ведь и он очень просил ее больше ничего от него не скрывать…

Не удержавшись, Влад вырвал письмо, или что там было, из рук Ксении, вытащил содержимое, и его брови удивленно поползли вверх, глаза округлились.

Да это… Да это порнуха какая-то! С Ксю в главной роли!

— Это что? — вырвалось у Влада помимо воли.

— Это не я, — сразу же затрясла головой Ксения, боясь, что Демидов поверит, что на этих ужасных фотках реально она.

— Да понял уже, что не ты, — едва слышно произнес он, невольно окидывая взглядом ее стройную фигурку. Он знал, тысячи раз видел во сне, что на мягком и теплом животике под трикотажной кофточкой спряталась россыпь маленьких родинок. Одна покрупнее — чуть выше пупка, остальные тянулись за ней, словно ниточка, к левой груди. На девице же, запечатленной нагишом в очень откровенных позах и ублажающей как минимум сразу двоих, никаких родинок не было. Кожа на животе идеально ровная, гладкая, без малейших шероховатостей. — Где ты их взяла?

— В почтовый ящик подкинули. Недавно, — убитым голосом сообщила девушка, опуская голову. — Наверное, хотели, чтобы их Денис увидел, — она запнулась, недоговорила мысль, так и просящуюся на язык. Чтобы увидел и бросил ее. Вместо этого, сказала другое, тихим, дрогнувшим голосом: — Он в это время с работы приходит… Опозорить меня хотят… Господи, зачем?! — воскликнула в отчаянии, отворачиваясь от Влада и отходя к окну. Закусила губу и уставилась невидяще в темное вечернее небо.

— Кому это надо? — спросил Демидов, продолжая стоять на пороге кухни и не трогаясь с места. — Кому на руку, чтобы вы с ним поср… поругались?

Ксения обернулась, посмотрела на мужчину долгим взглядом, и он понял ее невысказанное: «Тебе».

— На меня можешь не смотреть, это не я, — решительно отверг он ее подозрения, невесело усмехаясь. — И раз у тебя врагов нет, значит, это «косяк» твоего ненаглядного. С его стороны ветер дует, — заметив ее недоумевающий взгляд, он прямо пояснил: — Кто-то из его окружения очень хочет вашего расставания, — Влад пожал плечами. — Отвергнутая подружка… Родители… Хотя не думаю, что родители будут кого-то подбивать, чтобы их сыну лицо расписали.

Ксения не знала, что и думать, а Демидов громко прищелкнул языком, подводя своеобразный итог:

— Вот так-то.

В голове у девушки образовалась жуткая каша из самых противоречивых мыслей. Сбивало с толку все. И то, что общение с Владом на деле оказывалось не таким уж и страшным, и то, что в отношении Дениса всплывали подобные подозрения. Вернее, что, возможно, это из-за его знакомых у них проблемы. Или знакомой…

В глубокой задумчивости Ксения, держа за руку сынишку, спустилась с крыльца и медленно, на автопилоте, побрела в сторону своего подъезда. Даже толком не попрощалась с Владом. Ее миссия, связанная с его квартирой, окончена, ключи возвращены хозяину, и если бы не маленький Денис, то можно было бы считать, что между ними больше нет ничего общего. Но «маленький Денис» — это очень важная часть их жизни, неотъемлемая, неотделимая от них самих, а потому соединяющая их навеки. В чем девушке тут же пришлось убедиться.

— Ксюш, подожди, — окликнул ее Демидов, поняв, что она так и уйдет, не оглянувшись.

Это сын постоянно оборачивался на него, а она упорно шла вперед, опустив голову под гнетом невеселых мыслей. Догадался, что она такой «свиньи» от своего «любимого» не ожидала, пусть и косвенной. Но он еще не все сказал…

Приблизившись к девушке на расстоянии шага, он негромко, но внятно произнес:

— Я завтра к себе въезжаю и хочу, чтобы Денис ночевал у меня, — видя, как тут же вытягивается лицо Ксении от столь неожиданной и, скорее всего, шокирующей для нее новости, он мягко добавил: — Хотя бы два-три раза в неделю. Хотя бы на выходных.

Влад очень надеялся, что она не откажет, ведь они вроде как «сдружились», нашли общий язык. Ради сына война не нужна ни ему, ни ей.

— Но… — Ксения открыла было рот, чтобы сказать хоть что-то, но не смогла подобрать слов. Она совершенно растерялась.

Пока девушка подыскивала фразы, чтобы произнести хоть что-то вразумительное, бывший опер неотрывно смотрел ей прямо в глаза, словно пытался отследить, какие именно чувства боролись в ее душе. Что же одержит верх?