Люси Кристофер - Взаперти

Я задержала взгляд на твоем лице.

– О чем ты?

Ты посмотрел на меня с любопытством. Но я не дала ответа, на который ты рассчитывал, и ты придвинулся по дивану ко мне. Твой пристальный взгляд пугал.

– А ты не помнишь? Не помнишь, как мы встретились впервые? – В изумлении ты слегка покачал головой.

– С какой стати?

– А я помню. – Ты поднял руку так, словно хотел коснуться меня, и твоя нижняя губа задрожала. – Я прекрасно помню тебя.

Ты широко раскрыл глаза. Я наклонила голову так, что уткнулась подбородком в грудь, прячась от твоего взгляда.

– Этого не было, – сказала я тихо, еле слышно. – Это неправда.

Ты протянул руку и схватил меня за плечо. Пальцы впились мне в кожу, ты вынудил меня поднять голову и взглянуть на тебя.

– Это было, – произнес ты. Твое лицо застыло, глаза не мигали. – Это правда. Ты просто пока еще не вспомнила. – Ты впился взглядом. – Но обязательно вспомнишь.

Я услышала, с каким трудом ты сглотнул. Потом твой взгляд затуманился, ты разжал пальцы. Я обмякла, откинувшись на плетеную тростниковую спинку дивана. Ты встал и отвернулся. Я слышала, как ты ушел в кухню и там захлопал дверцами шкафов. Уткнувшись лицом в колени, я силилась стать маленькой и незаметной. Меня трясло, ноги покрылись гусиной кожей, но не от холода.

Не знаю, сколько я просидела там неподвижно, погрузившись в мысли. Время от времени я поднимала голову и смотрела вдаль, выискивала что-то… хоть какие-нибудь перемены, которые могли привести к спасению. На небесной синеве начали появляться оранжевые полосы, на горизонте разгоралось розовое сияние.

Ты вышел из дома и прищурился на закат. В каждой руке ты нес по стакану воды. И долго-долго топтался в дверях, поглядывая на меня и ожидая ответного взгляда. Но не дождался и приблизился к дивану. Протянул мне один стакан. Я не взяла его, хотя отчаянно хотелось пить. В конце концов ты поставил стакан на пол возле меня и отошел, мелкими глотками попивая воду из своего. Продолжал наблюдать за мной. Наверное, ждал, что я снова заговорю. Не знаю зачем; впечатление разговорчивого человека ты не производил. А я вместо того, чтобы болтать, следила, как ветер без разбору подхватывает с земли песчинки. И бросает их где вздумается.

– Кто ты? – прошептала я.

Это были скорее мои размышления, чем вопрос. Я даже не сознавала, что произнесла его вслух, пока не увидела, как ты подыскиваешь ответ. Твое лицо стало хмурым, на нем прорезались морщины. Ты вздохнул.

– Просто Тай, – сказал ты, присел на подлокотник дивана и потер кончиками пальцев лоб. В оранжевом закатном сиянии твои глаза казались светлее, чем обычно. В них как будто попали песчинки, принесенные ветром. – И я, можно сказать, родом отсюда.

Ты говорил тихо и нерешительно, совсем не так, как обычно. И был похож на иголку спинифекса, подхваченную ветром. Мне захотелось придвинуться ближе, чтобы успеть расслышать твои слова, пока ветер не развеял их.

– Ты австралиец?

Ты кивнул:

– Видимо. Меня назвали в честь речушки, возле которой меня заделали родители.

Ты взглянул на меня, проверяя реакцию. Я не выдала ее, просто ждала, когда ты снова заговоришь. Казалось, у истории будет продолжение. В тебе чувствовалась накопленная энергия, которую надо было выплеснуть.

– Когда я появился, мать была совсем девчонкой, – продолжал ты. – Вообще-то они с отцом никогда толком не жили вместе. Она выросла в понтовой английской семье. Как только меня отписали отцу, все они подхватились, укатили за океан и думать обо мне наверняка забыли. А отец привез меня на участок в несколько тысяч гектаров земли, с десятком голов скота. Та еще жизнь.

– И что же дальше?

Я смотрела, как ты ерзаешь на подлокотнике, соображая, что ответить. Мне нравилось видеть, как тебе неловко. Хоть какое-то разнообразие. Возникла мысль, что эти ответы я смогу использовать против тебя, когда меня спасут, а тебя упекут за решетку. Ты грыз ноготь на большом пальце, глядя на закат.

– Поначалу отец справлялся, – сказал ты. – Видимо, тогда он был не в полной заднице. Он даже нанимал людей на работу – пастухов, какую-то женщину, чтобы присматривала за мной… Не помню, как ее звали. – Осекся, пытаясь вспомнить. – Миссис Джи или как-то так. – Повернулся ко мне и вскинул бровь. – Да какая разница?

Я пожала плечами.

– Вроде как была у меня за учительницу. И она, и кореша, и пастухи.

– Кореша?

– Местные аборигены, которые трудились у отца на ферме, – настоящие хозяева тех мест. Они и учили меня работе на земле, пока миссис Джи пыталась вдолбить мне в голову математику и еще какую-то хрень, а остальные – приохотить к выпивке. Так себе образование, да? – Ты криво усмехнулся. – Хотя для здешней жизни пригодилось.