Йото Крыстев - Зерна гранита

— Кого по-настоящему любит народ? — спросил я ее во время нашей прогулки по городу.

— Того, — ответила она мне, — кто отдает обществу самое сокровенное, ничего не требуя взамен.

— А что такое, по-вашему, ответственность? — продолжил я свои вопросы.

— Наверное, каждое время имеет свои критерии и свое содержание этого понятия. Но для меня это единство свободы и доверия. Во время восстания я видела, как ответственность выливалась в самопожертвование во имя свободы.

Ее не назовешь разговорчивой. Она умеет слушать других и меньше говорит сама. Но зато каждое ее слово к месту. Такой мне представили ее друзья еще до нашего знакомства. Поэтому говорю больше я. На некоторые мои вопросы она отвечает кивком, утвердительным взглядом или только одним словом. Но когда речь заходит о ее боевых товарищах, она начинает рассказывать с такими подробностями, что образы ее товарищей оживают передо мной.

От Марии я узнал о Педро Миранесе, одном из руководителей рабочих Леона. Он не имел образования, но был человеком большой природной культуры. Миранес сам научился писать и читать, а затем начал обучать своих неграмотных друзей. В редко выпадавшие ему свободные минуты он даже писал стихи. Честный и смелый, Педро был совестью угнетенных. Когда Сандинистский фронт призвал к всеобщей стачке и борьбе с Сомосой, Педро первым ушел с фабрики, а следом за ним фабрику покинули и остальные рабочие. Всего за несколько часов весь Леон восстал. Улицы покрылись баррикадами.

Началась битва, которая готовилась долго. Здесь не было нейтральных. Мужчины и женщины, дети и старики — все нашли свое место в бою. Все ждали команды от своего «учителя» Педро. Он перебегал с улицы на улицу, останавливался около людей и каждому находил что сказать. К Педро с одинаковым уважением относились и рабочие, и студенты. Они знали его по совместной борьбе во время выборов президента, когда в «мирной» схватке между манифестантами и национальной гвардией погибло 200 человек.

Несколько слов о выборах. Как сообщал один из журналистов, очевидцев этих событий, когда проводились выборы, вооруженные солдаты находились во всех помещениях, где проходило голосование; были сделаны прозрачные кабинки, чтобы можно было узнать, кто голосует против Сомосы; использовались бронированные машины патрулей «избирательной» полиции, заполненные еще до голосования урны. Когда выборы заканчивались, Луис Сомоса отдал распоряжение все урны привезти к нему домой и закрылся с ними на целую неделю. Ему необходимо было выяснить, какой процент голосов даст оппозиция.

После таких выборов Педро Миранес заявил рабочим и студентам, собравшимся вокруг него:

— Против Сомосы у нас осталось только одно средство, последнее, — винтовки и автоматы.

Когда Педро обходил баррикады, он дольше всего задерживался около детей. По-отечески трепал им волосы, каждому говорил что-нибудь ласковое. А детей было много. Какой-то офицер из сомосовской гвардии цинично заявил однажды, что ему достаточно двух-трех пулеметов и одной пушки, чтобы напугать мальчишек и успокоить Леон. Но он ошибался. Дети никарагуанцев давно уже стали настоящими бойцами. Они выходили на баррикады целыми классами вместе со своими учителями. Во время первых стычек в Леоне был тяжело ранен один из лучших учеников. Как раз в это время гвардейцы прекратили стрельбу. Учитель подумал, что они отошли, поднял мальчика на руки и побежал с ним через улицу искать врача. Сомосовцы, как гиены, окружили учителя. Офицер заставил его положить раненого на землю и сказал:

— Возьми пистолет и застрели его. Он предатель родины.

Учитель спросил офицера:

— Откуда вы знаете, что такое родина, если никогда ее не имели?

— Если убьешь мальчишку, спасешь себе жизнь, — продолжал офицер.

— Мое «я» в его сердце, в его голове. Все мы, которые по ту сторону баррикады, имеем одно «я», и оно является синонимом родины и народа! — ответил ему учитель.

— Стреляй, сукин сын, или…

— Недостойно мне разговаривать с вами. Вы духовно бедный человек, и ваша душа давно уже превратилась в угасший уголь.

По разные стороны баррикады стояли, слушали и смотрели друг на друга смертельные враги.

Учитель поднял пистолет и мгновенно приблизил его к своим близоруким глазам. Раздался приглушенный выстрел, и рядом с раненым мальчиком упал его учитель, который преподал ученику свой последний урок — урок патриотизма.

Педро не выдержал. Вскочив на баррикаду, он крикнул гвардейцам: