Йото Крыстев - Зерна гранита

В 1926 году в районе Селаи на берегу Атлантического океана либералы создали свои войска и начали войну против правительства консерваторов, то есть против угнетателя Чаморро, который нарушал конституционные права, лишая их партию мест в правительстве. Либеральная революция, поддержанная мексиканским правительством, быстро распространилась по всей стране, вынуждая армию консерваторов отступать и угрожая свергнуть американских любимцев. США, обеспокоенные тем, что гражданская война может спутать их планы стабилизации, и опасаясь, что революция, поддержанная мексиканским правительством, может распространиться и на другие страны, приняли решение ввести в Никарагуа войска.

Оккупационные власти вынудили армию либералов пойти на позорный мир. Они гарантировали им проведение выборов в 1928 году. Предварительно американцы предложили Чаморро выйти из правительства, а на его место поставили Адольфо Диаса, того самого, который возглавлял правительство в 1912 году, во время первой интервенции. Но один человек, верный интересам своего народа, не принял этих темных сделок. Им был Аугусто Сесар Сандино, названный Анри Барбюсом генералом свободного народа. Сандино с оружием выступил против генерала Монкады и подписания пакта с американцами в Эспино. В горах северной части страны он организовал мощное партизанское движение. Американцы пытались с помощью авиации разгромить повстанцев, но это им не удалось.

Наемные журналисты, стараясь умалить значение движения, сравнивали борьбу повстанцев с «укусами комаров и ничем более». Однако в кругу своих друзей генерал Фело заявлял: «Мне необходимо не менее 50 тысяч человек, чтобы расправиться с Сандино».

Таким образом, в самый трудный момент для родины в Никарагуа появляется имя — Сандино, вера — Сандино, знамя — Сандино. Только сейчас я глубоко осознал смысл лозунга, который всюду сиял в освобожденной стране: «Сандино вчера, Сандино сегодня, Сандино навсегда!» Это не просто выражение любви к человеку, это дань беспредельной привязанности к родной земле.

С убийством Сандино над Никарагуа нависла долгая черная ночь. Человеком, который «погасил» свет, был Анастасио Сомоса, весельчак Тачо, командующий национальной гвардией.

О нем Доминго говорил с отвращением, словно это имя отдавало горечью, но вспоминал любопытные факты, которые невозможно забыть.

Сомоса обучался коммерческому делу в США. Там он научился хорошо говорить по-английски, а также усвоил необходимые манеры поведения, чем понравился жене американского посла. Ей удалось убедить стареющего супруга сделать Тачо, торговца автомобилями, командующим национальной гвардией. На его плечах появились генеральские погоны. Через подставных лиц генерал управлял страной до 1936 года. А затем без особых затруднений о согласия США организовал себе выборы в президенты как представитель либеральной партии. И потом правил страной целых двадцать лет. Об этом периоде журналист Жан Лартеги писал:

«Старый Сомоса любил землю и, используя все средства, присвоил себе одну треть обрабатываемых угодий Никарагуа. Его старые друзья, богатые собственники, которые заплатили за организацию убийства Сандино, и те «жалели» о гибели партизан. Сандино ведь говорил о распределении земли, а генерал Сомоса их обкрадывал. Тачо любил шахты. Он захватил и их, но сделал это более изощренным способом — приобрел акции через вторых лиц, после чего уступил право эксплуатации шахт крупным американским и канадским монополиям. Сам же он получал солидные отчисления, которые вносились на его счет в нью-йоркский банк «Чейз». Большие прибыли Сомосе приносили леса. Здесь он тоже не мог устоять и стал их полновластным хозяином. Интерес к авиации сделал его собственником главных авиационных линий. У него был собственный порт — Пуэрто-Сомоса. Налоги он не платил».

С ростом капитала в стране усиливалась пролетаризация масс. В городах и селах увеличивалась безработица. Одна треть крестьян вообще не имела земли, а другая треть владела мизерными клочками, которые не могли обеспечить прожиточного минимума. Поощряемая диктатурой коррупция постоянно росла. Между диктатором и народом образовалась страшная бездна. Для своей безопасности Тачо создал «батальон Сомосы» из 1200 человек. Но, как сказал Шекспир, «власть, основанная на страхе, непрочна. Со временем страх превращается в ненависть». Эти слова получили классическое подтверждение в Никарагуа.