Александр Торик - Флавиан. Армагеддон

— Батюшка! Кажется, я понимаю, почему здесь это извержение произошло…

Большую часть обратного пути во Фьюджи вся наша небольшая компания провела молча, «переваривая» всё виденное и слышанное во время экскурсии.

У меня перед внутренним взором вновь проходили запечатлевшиеся образы серых каменных стен, мостовых из крупных каменных плит, амфитеатра с витающим над ним «запахом смерти», гипсовые отливки скорченных предсмертным мучением человеческих тел, захваченных страшным мгновением «в день, в который не ожидали, и в час, в который не думали…» (Матф. 24:50).

Незадолго до окончания пути всеобщее молчание вновь прервала Айбике:

— Батюшка Флавиан, Вы не знаете, а христиане в Помпеях были?

— Судя по некоторым свидетельствам, были, — ответил Флавиан. — Среди помпейских граффити найдены изображения, свидетельствующие об этом, а в одном из раскопанных домов в Геркулануме, городке рядом с Помпеями, тоже погибшем при извержении Везувия, найдено помещение, обустроенное как домовая церковь!

Кроме того, Помпеи находятся менее чем в десяти километрах от городка Путеолы — места, где Апостол Павел провёл под стражей семь дней во время своего путешествия в Рим (Деян. 28:13–14).

Причём эти семь дней он пробыл там потому, что местные христиане из самого города и окружающих селений упросили его остаться на некоторое время, чтобы научиться у апостола христианской жизни.

Поэтому существование христиан в Помпеях, Геркулануме и окружающих населённых пунктах в 79 году совсем не удивительно!

— Как же тяжко им приходилось во всём этом… — Айбике задумалась, подбирая слово, — Содоме и Гоморре!

— Тяжко! — согласно кивнул Флавиан.

— Наверное, как и теперь… — вздохнула Лидия Дмитриевна.

— И всё же фьюджевская водичка мне явно помогла! — довольно возвестил Флавиан, оглядывая с крыши маленькой одноподъездной, но при этом отнюдь не дешёвой гостиницы видимые оттуда кусочки пейзажей Вечного Города.

Заведение общепита (язык не поворачивается назвать его рестораном!) этого крохотного, но, очевидно, вполне прибыльного отельчика помещалось в мансарде под самой крышей, частично выходя на неё неким подобием балкона. На этом-то балконе мы с батюшкой и вкушали свой более чем скромный римский завтрак (круассаны были чёрствыми, а яичница холодной и подгоревшей!).

— Не знаю, не знаю… — голосом ворчливой бабки забормотал я. — Вторую чашку кофе всё равно не получишь!

— Жестокосердно это… — вздохнул батюшка.

— Не знаю, не знаю, — продолжал я в том же тоне. — Может, кому и жестокосердно, зато к твоему стаду овец духовных, которым ты живой нужен, очень даже и милосердно! Наплодил чадушек — теперь обходись одной чашкой и не смотри на меня глазами грустного Барсика!

— Ладно, тогда хоть сока налей отцу духовному!

— Не буду я тебе какую-то химию из пакета наливать! — я был строг до неумолимости. — Потом, в забегаловке на улице, свежевыжатого попьём, а сейчас вот тебе минералка без газа и две таблетки на закуску!

— Как благословишь! — вздохнул кроткий игумен. — Давай свои пилюли…

В кармане неожиданно жужукнула виброзвонком эсэмэска, и я инстинктивно прижал телефон ладонью.

— Ладно, ладно, конспиратор! — проницательный взгляд Флавиана упёрся прямо в мою совесть. — Посмотри, что там пришло в твоём контрабандном от духовника девайсе! Прокололся, так вытаскивай наружу!

Я, потупив очи, вытащил из кармана предательский смартфон, открыл и прочитал вслух последнее сообщение:

«Дорогой батюшка Флавиан! Ваше благословение выполнила: родителей, новопросвещённых Николая и Анну, и сестру, новопросвещённую Нику, в наш Успенский кафедральный собор в Астане сводила, отцу Нифонту от Вас поклон передала, он нас воцерковил и причастил всех четверых. Вам от него также поклон и просьба о молитвах. Разрешите нашей семье считать вас своим духовным отцом? Ваша новопросвещённая раба Божья Мария, в миру Айбике!».

— Ну? — я вопросительно посмотрел на Флавиана. — Что отвечать-то?

— Напиши, что разрешаю, — вздохнул он. — Пусть поминают как духовника, пока лучшего себе не найдут…

— То-то же! — я наставительно поднял вверх указательный палец. — И какая тут тебе вторая чашка кофе?

— Ну что, я пойду, очередь в кассу займу, а ты пока пофотографируй тут! — я обратился к Флавиану, замершему перед могучей стеной Колизея с надписью «AMPHITHEATRUM FLAVIUM», — только далеко не отходи, народу в очереди немного, пройдут быстро!