Юрий Ситников - Если у вас нет собаки…

— Оксанка, ты обещала… Оксанка, не уходи!

— Уже ушла, — крикнула сестра с лестничной площадки.

— Дедуль, она меня обманула!

Дверь хлопнула. Бориска расплакался. Усевшись на кровать, он одной рукой вытирал слезы, второй прижимал к груди Руську.

— Ты во всем виновата, — выговаривал он черепахе. — Не могла посильнее пахнуть. Тогда бы Флинт тебя обязательно нашел.

Руська беззвучно открывала рот, прося вкусных салатных листьев. Черепаха, она и в Африке черепаха, только о еде и думает. Все-таки зря дед купил Руську, ну никакого толку от нее. Обидно до слез!

На улице Друж долго осматривался по сторонам, выбирая прогулочный маршрут на сегодня. Чем его привлекали прогулки с Оксаной, так это полной неконтролируемой свободой действий. Выходя из квартиры, Оксана доставала из кармана блестящую штуковину (ее предназначение было ему неизвестно), подносила ближе к глазам и отключалась от реальности. Сестра Бориски становилась полностью ведомой. Еще вопрос, кто кого выводил на прогулку. Друж мог отправиться куда угодно, Оксана безропотно следовала за ним.

Идет, уткнувшись взглядом в серебристую штуковину, брови хмурит, пальцами перебирает, а то и к уху приложит, разговаривать сама с собой начинает. Поговорит, посмеется и вновь пальцами перебирает. Друж сначала предположил, Оксана держит в руках телефон — чем-то этот предмет напоминал телефон Дениса Евгеньевича — но странно она его использует. Хозяин-то только разговаривал, а Оксана все больше разглядывает да пальцами тычет. Нет, все-таки не телефон.

— Чего встал? — спросила Оксана, взглянув на Дружа.

Друж принюхался, поймал ароматную струйку воздуха и быстро определил — идти надо на школьный двор. Но стоило пересечь детскую площадку и свернуть на дорогу, ведущую к зданию школы, как штуковина в руках Оксаны ожила, издав сначала крякающий звук, а затем закукарекав.

— Привет… С собакой гуляю, — протянула Оксана, улыбнувшись Дружу. — С какой! Со своей! Я серьезно… А ты где? Ага. Да. Нет. Ладно, сейчас подойдем.

Друж заупрямился, когда Оксана потянула его к кирпичной высотке. Зафыркал. Так они не договаривались, он уже настроился на прогулку по школьному двору, у высотки ему делать нечего, к тому же оттуда доносится стойкий кошачий запах. Не самый приятный для собачьего нюха запах. Во всяком случае, он малопривлекателен для собак, которые стараются не вступать с кошками в конфликтные ситуации.

Но сегодня Оксана была непреклонна, тянула за собой Дружа, не оставив ему права выбора. Оксана нервничала. Зачем-то сняла шапку, начала торопливо поправлять волосы.

Когда из подъезда вышел худой узколицый парень, Оксана слишком сильно натянула поводок. Друж зарычал.

— Ксюх, вы в самом деле собаку купили?

— Почти, — улыбалась Оксана.

— А что с ней, почему в попоне?

— С ним… Его зовут Флинт.

Парень погладил Дружа по спине.

— Или прикалываешься, Ксюх. На время, наверное, дали?

— Да нет, в самом деле наш. Отец его сбил. Думал, насмерть, а он задергался. Пришлось в клинику отвезти, операцию делали. Теперь у нас живет.

— А как на дороге оказался, может, от хозяина убежал?

— Отец ездил в поселок, спрашивал у местных, никто ничего не знает. Дим… — Оксана сглотнула и сжала ручку поводка. — В кино сходим?

Димка пожал плечами.

— Можно.

— Зайдешь за мной в семь?

— Зайду. А не хочешь сейчас к Вовану смотаться? Мне к нему на пять сек заскочить надо, потом погуляем с Флинтом.

— Пошли, — согласилась Оксана.

До коттеджного поселка, где жил Вован, дошли минут за десять, на главной улице, замедлив шаг, Оксана закусила губу.

— Дим, с Флинтом неудобно в дом заходить, как думаешь?

— Привяжи возле калитки.

— Здесь и привязать не за что.

— Ксюх, дай поводок, — Димка привязал его к стволу росшего у самых ворот орешника. — Нормуль!

Приказав Дружу сидеть и ждать, Оксана прошла за Димкой на участок Вована. Друж послушно сел на запорошенную снегом плиточную площадку, приготовившись ждать ребят.

В доме через дорогу хлопнула входная дверь, чуть погодя раздался торопливый женский голос. Минутная пауза — и снова хлопок (на этот раз дверь закрыли аккуратно).

Друж не мог видеть выбежавшего на улицу человека, мешал двухметровый кирпичный забор, зато он отчетливо слышал хруст снега и торопливые шаги. Точнее, шажочки, — похоже, к дороге бежал ребенок.

До трагедии оставались считанные минуты…