Давид Сафир - Баллада о Максе и Амели [litres]

– Нужно верить в то, что мы сумеем это сделать.

Макс подошел ко мне совсем близко, и я, несмотря на дым и жар, снова смогла почувствовать его запах. От Макса пахло не страхом, а надеждой. Так, как пахло в пустыне от Дьялу. Хотя нет, намного сильнее. Он ведь был не Дьялу. Он был Максом!

– А что позволяет тебе в это верить? – спросила я, и мне захотелось, чтобы он сумел передать мне часть своей надежды и чтобы я благодаря этому нашла в себе силы жить этой своей жизнью, а не желать перейти к следующей.

– Ты.

– Я?

– Не может быть, чтобы мы нашли друг друга только для того, чтобы тут же снова потерять!

Теперь от него начал исходить и тот другой запах, который я тоже чувствовала в пустыне от Дьялу. Этот запах смог оттеснить все другие – запахи пепла, дыма и даже смерти. Это был запах любви.

Я посмотрела на языки пламени, которые уже охватывали деревья, находящиеся непосредственно вокруг нас. Несмотря на это, исходящий от Макса запах оставался таким же сильным. Я, окрыленная желанием чувствовать этот запах еще как можно дольше, наконец бросилась бежать, спасая свою жизнь. Спасая нашу совместную жизнь.

Пробежав расстояние во многие сотни собачьих туловищ, наталкиваясь снова и снова на других спасающихся бегством животных, которые обращали на нас так же мало внимания, как и мы на них, мы снова почуяли воду. Мы побежали дальше и вскоре оказались возле реки, которая – спасибо прародительнице собак! – была такой широкой, что сможет задержать пожар – по крайней мере, на некоторое время. Вниз по ее течению плыло несколько погибших животных.

Мы прыгнули в воду и переплыли реку. Когда мы уже вышли на другой берег, мою заднюю левую ногу охватила судорога. Я присела на теплую траву. Позади нас – на другой стороне реки – огонь подобрался уже к самому берегу. Удержит ли его вода? Я вдруг очень сильно в этом засомневалась. Поэтому я поднялась на ноги и осторожно пошла вперед. Лапу еще не до конца отпустила судорога, однако я вполне могла идти. Мы пошли по траве мимо следов медведя и углубились в еловый лес. Местность здесь была намного более пересеченной. По мере того, как мы продвигались вперед, запах дыма слабел, небо над нами немного прояснялось, а жар становился уже не таким невыносимым.

– Как, по-твоему, возник этот пожар? – спросил Макс. – Может, солнце слишком долго светило на какой-нибудь очень сухой сук?

– Дело тут не в солнце.

Мне это стало ясно сразу же, как только Макс задал этот вопрос.

– А в чем же тогда?

– Его устроила та женщина.

– Что? – очень сильно удивился Макс. – Даже такая женщина не может обладать столь большой властью над природой.

– Я видела, что в ее глазах пылает огонь, – сказала я. – Она представляла себе, как мы сгораем.

От Макса по-прежнему пахло любовью, но уже не так сильно, потому что этому запаху теперь приходилось бороться с запахом страха. Я же не чувствовала вообще никакого страха: для этого я слишком устала. Слишком устала от голода, жажды, готовности к борьбе или желания умереть. Слишком устала от всех этих рассказов Максу о Йедде и от своих размышлений о том, идет ли она за нами по пятам или просто дожидается, когда нас уничтожит огонь.

– Стой! – вдруг сказал Макс.

Он тоже, похоже, очень устал, но сил у него оставалось все же побольше, чем у меня. Он приподнял левую заднюю ногу, вытянул морду вперед и принюхался. Я хотела было последовать его примеру, но тут же выругала саму себя, потому что перенесла вес на свою все еще ноющую левую лапу. Тогда я перенесла его на другую сторону и, тоже принюхавшись, учуяла, что медведь где-то неподалеку. Возможно, на расстоянии в двадцать или тридцать собачьих туловищ от нас. Однако шагов его слышно не было. Как и его сопения. Лишь равномерное дыхание. Он, похоже, уже никуда не бежал в панике, а попросту спал, потому что сильно устал, пока спасался. Но что будет, если он проснется и учует нас? Не почувствует ли он голод и не нападет ли на нас?

– Давай пойдем обратно, – тихо сказала я.

– Мы не можем поворачивать назад, – возразил Макс. – Не забывай о пожаре.

Небо постепенно окрашивалось в красный цвет – не столько уже начавшим заходить солнцем, сколько пожаром. К нам потянуло более густым дымом. Огонь, похоже, преодолел реку и охватил уже первые ели на этом берегу.

– Тогда нам нужно обойти медведя по большой дуге, – сказала я и из последних сил подавила в себе желание лечь на землю и закрыть глаз.

– Но если мы пойдем по большой дуге, – начал рассуждать Макс, – мы потеряем драгоценное время и не успеем выбраться из леса.