Юрий Поляков - Три позы Казановы

Некий гражданин (назовём его Василием) вышел как-то вечером во двор своего дома подышать воздухом. Он только что в хлам рассорился с женой, и все внутренности у него вибрировали от гнева, как у дешёвой стиральной машины. Семейная жизнь в тот миг представлялась ему гнуснейшим из всех способов существования, недостойным взрослого человека. Умиротворяя себя сладкими картинами предстоящего развода и упоительного мужского самоопределения, он прогуливался меж дерев, постепенно приходя в себя. Но вдруг из темноты с омерзительно визгливым лаем под ноги ему бросилась лохматая болонка, похожая на тряпичную швабру, какими моют кафельные полы. От неожиданности Василий испугался, схватился за сердце и с холодной оторопью понял, что никуда он из семьи не денется, что это, как выразился Сен-Жон Перс, «парное одиночество» у него навсегда, что так, до гроба, он и будет брести по жизни, булькая внутренней тоской…

А следом за визжащей собачонкой из темноты вышел хозяин (назовём его Анатолием) и произнёс подлейшую по смыслу фразу:

– Не бойтесь, товарищ, он не кусается! Тоша, ко мне, ах ты мой мальчик!

Пёс, презрительно задрав на Василия лапку, сделал своё собачье дело, радостно вернулся к хозяину, и они вместе исчезли в темноте.

Возможно, случись подобный инцидент в какой-то другой день, Василий посмеялся бы над этим кинологическим недоразумением и забыл. Но тут всё сошлось. И в предосудительном поведении болонки он ощутил вызов, который бросает ему судьба. Мол, кто ты? Мужчина или деревяшка, которую пилит жена и метит безнаказанно случайный кабысдох? Кроме того, обращение «товарищ» выдавало в подлом собаководе явного пролетария, приверженца краснокоричневых идей, а Василий, надо заметить, имел высшее техническое образование и голосовал исключительно за Явлинского, похожего на обиженного младшего научного сотрудника, которому в институтской столовой недолили борща…

И вот соединение всех этих обстоятельств, невинных поодиночке, привело к тому, к чему приводит соединение купленных в супермаркете безобидных по отдельности химических ингредиентов, а именно: к бомбе. Она-то и взорвалась в сердце Василия. Однако бежать в полицию и подавать заявление на неведомого прохожего, чей четвероногий обормот обмочил тебе джинсы, – смешно и бессмысленно. Например, мой товарищ неделю пытался подать заявление по поводу исчезновения жены. Безрезультатно. Наконец она вернулась, причём без всяких объяснений, после недельного отсутствия. Конечно, мой друг вспылил. И что вы думаете? У неё заявление по поводу абсолютно внутрисемейного синяка под глазом тут же приняли. И ему пришлось продавать машину, чтобы прикрыть дело… Полиция, знаете ли, произвольная организация…

Но вернёмся к Василию! В тяжёлой задумчивости придя домой, он заперся там, где мог побыть в одиночестве, – в туалете. И ему на глаза попалась газета «Отдыхай!» (её бесплатно кладут в почтовый ящик) с объявлением:

НАЙДИ СЕБЕ ДРУГА!

Речь шла о питомнике «Собачья радость», куда свозили бездомных животных и куда отчаявшиеся хозяева отдавали своих четвероногих друзей в силу разных нежданных обстоятельств. Любой желающий мог взять себе из питомника понравившуюся зверушку, оплатив лишь съеденные корма. И тогда Василию явился в голову грандиозный план мести. Утром он помчался по указанному адресу и выбрал себе довольно зрелого и чрезвычайно сердитого серого (перец с солью) миттельшнауцера по кличке Пират, от которого хозяева отказались из-за злобного нрава, направленного, правда, исключительно на собак меньшего калибра. Слупили, однако ж, с Василия немало. Можно подумать, миттель умял за месяц содержания в питомнике столько же, сколько сожрала бы голодная волчья стая. Но это уже значения не имело. Месть овладела нашим героем всецело.

Жена (не будем её никак называть), увидев мужа с собакой, устроила ему сцену, переходящую в скандал, а затем – в истерику, но Василий впервые за многие годы брака проявил твёрдость и переехал вместе с псом на балкон, благо лето в тот год выдалось жаркое. Некоторое время он бесил Пирата специально купленной мягкой игрушкой, похожей на шкодливую белую болонку. Наконец, мобилизовав в миттеле все омерзительные собачьи качества, он повёл озверевшего Пирата в то самое место, где недавно подвергся нападению маленькой лохматой сволочи, и стал ждать, страдая от мысли, что оскорбители забрели сюда случайно и обычно гуляют совсем в других пределах.