Холли Борн - Эви хочет быть нормальной [litres]

Стоило ей это произнести, как огни снова погасли. По столовой разнеслись первые аккорды песни. Я украдкой бросила взгляд на сцену. Это играл Джоэл. Их выступление началось.

– Да нет, я сама справлюсь, встретимся тут.

Не успела Эмбер ничего возразить, как я уже растворилась в толпе и оглушительной музыке.

Мрачные аккорды «Сдохни, сука, сдохни!» заполнили туалет. Я ударила по диспенсеру с мылом раз, второй, третий, четвертый, пятый, шестой… Погодите-ка, а не сбилась ли я со счета? Проклятая водка. Со вздохом я смыла с рук пену и начала заново.

Раз. Два. Три. Четыре… Успела ли я ударить на счет «три»? Точно? Точно-точно? Надо знать наверняка. Я смыла пену и начала сначала, громко отсчитывая удары по диспенсеру.

– Один, – произнесла я медленно и отчетливо. – Два. Три…

На мое счастье, в туалете никого не было – все поспешили на выступление. Я сцепила руки, намылила запястья, потерла тыльные стороны ладоней друг о друга, сплела пальцы – в общем, выполнила все то, что полагается делать работникам больницы, чтоб не подцепить желудочный грипп. И мне вдруг стало так хорошо и легко! Но только я собралась шагнуть за дверь, как вдруг…

ПЛОХАЯ МЫСЛЬ

Давай-ка еще разок, а, Эви. Чтобы уж наверняка.

Вот тут-то и надо было прибегнуть к «защитным механизмам» и выполнить упражнение «Дерево тревог». Признать, что мне в голову закралась недобрая мысль, переключиться в момент, который этому предшествовал, и пойти к сцене – пускай с тревогой внутри, но зато и с пониманием, что я не поддаюсь болезни.

Вы когда-нибудь замечали, что рассказы, начинающиеся со слов «все дело в том, что…» редко кончаются чем-нибудь дельным? Так же вышло и со мной. Все дело в том, что облегчение после того, как я вымыла руки, испарилось уже через десять секунд, а на смену ему пришло нестерпимое желание вымыть их снова. Похожее чувство бывает, когда хочется в туалет – да так сильно, что аж начинаешь подскакивать на одной ноге. Но я понимала, что, если поддамся искушению, полегчает мне ненадолго, а в следующий раз этот срок сократится еще сильнее.

Мое лицо исказила болезненная гримаса, а из груди вырвался глухой всхлип – такой болезненный, что я даже не сразу узнала собственный голос. Его эхо медленно разнеслось по белому кафельному туалету, а потом потонуло в оглушительной музыке, доносящейся со сцены.

Новый всхлип заклокотал у меня в горле и сорвался с губ. Я согнулась пополам, схватившись за живот. Внутри меня скрутился болезненный узел нервов, разочарования, потерянности – и развязать его можно было лишь одним способом…

Я стерла слезы с лица и медленно направилась к ближайшей раковине. И еще раз вымыла руки. И мне тут же стало так хорошо! Так безумно хорошо… Я домыла руки и улыбнулась своему отражению. Ну что ж, Эви, дело сделано, можно идти и дальше веселиться с друзьями!

ПЛОХАЯ МЫСЛЬ

Шесть раз коснись всех кранов в туалете,

и тогда вечер сложится прекрасно!

На глаза снова навернулись слезы. Я смотрела, как плачет девочка в отражении – как перекашивается ее лицо, как она неотрывно пялится в зеркало, точно безумная, обвив себя руками.

– Не буду, – сказала я отражению, но с губ сорвался лишь жалобный вой. Войди кто-нибудь в туалет, меня бы тут же забрали в психушку.

ПЛОХАЯ МЫСЛЬ

Ну же! Подумаешь, касания!

Прекрасный вечер того стоит!

У меня не осталось никаких сил на борьбу. Я послушно тронула кран и шагнула к следующему, наблюдая за собой в зеркало и шепотом подсчитывая касания. Внутри вновь разлилось приятное спокойствие. Теперь-то точно все. Меня ждет волшебный вечер. Сейчас я пойду к подругам, и мы вместе будем слушать группу, которая на самом деле так себе, делая вид, что она на самом деле ничего такая, как и все кругом.

Я поправила волосы, послала своему отражению воздушный поцелуй и наконец направилась к выходу. Но стоило мне коснуться двери…

ПЛОХАЯ МЫСЛЬ

Ты же перепачкала руки, пока трогала краны!

Иди помой их! Скорее! На всякий случай! Всего разок.

Я ревела минут десять, а потом все-таки сдалась. Я пропустила немалую часть выступления. Да что там, и собственной жизни тоже, причем только по своей вине. Но зато когда я наконец вышла из туалета, мой макияж был безупречен.

ГАЙ С РЕБЯТАМИ ИГРАЛИ последнюю песню. Толпе она… скажем так, нравилась. Зрительный зал разделился. Место перед самой сценой заняли металлюги и хардкорщики, в том числе и приятели Джоэла с Гаем. Некоторые из них схватились за край сцены, чтобы не упасть в попытках вытряхнуть мозг через нос – судя по тому, как усердно они трясли головами, в этом и состояла их главная цель. Часть хардкорщиков сбилась в круг и начала слэмиться, толкаться, хватать друг друга за одежду. Лотти и Эмбер с мрачным выражением на лицах стояли с краю, пристально следя за Джейн, которая все рвалась в самый эпицентр, казалось бы, совершенно ненужного насилия с криками «Джоэл, я люблю тебя!».