Дон Делилло - Весы

– Никаких сигарет, – сказал он. – Не хочу, чтобы ты курила. С этим покончено раз и навсегда.

– Подумаешь, одну сигарету.

– Это вредно для ребенка. Очень вредно. Почему ты мне ванну не приготовила? Я что, так много прошу – горячую ванну после грязной и шумной работы?

– Я много не курю. Я курю в меру.

– Какая же ты лентяйка.

– Я готовлю обед. И драю полы.

Он отшвырнул журнал, громко хлопнув им по стене. Ребенок заплакал. Он встал и подошел к Марине.

– Я драю полы, – сказал он и ударил ее по лицу.

Она села на стул, в тарелке лежали остатки еды.

– Я драю полы.

Она закрылась руками. Он снова ударил ее. Затем сел в кресло и взял книгу. Она положила тарелку в раковину, не выбросив объедки в ведерко. Он все вымоет потом. После ссоры всегда оставалось то, что он тщательно отмывал.

– Ты рассказываешь этим русским, как мы живем, про наш секс, нашу личную жизнь.

– Я так общаюсь с друзьями, – ответила она.

– Ты все выставляешь напоказ.

– Я доверяю друзьям, они меня понимают. А с кем еще мне говорить? Мне нужны друзья.

– Незачем болтать о личной жизни. Я не хочу, чтобы они приходили. Не пускай их.

– Сначала твою маму не пускать, теперь друзей.

– Мой родной брат донес на меня ФБР.

– Подумаешь, сказал, где мы живем. Это не секрет, все знают, где мы живем. Этого не скроешь.

Он читал книгу. Она пустила воду из крана и смотрела, как та уходит в сток. Ребенок плакал.

– Ты любишь пить вино, – сказал он куда-то в пространство.

– Научи меня английскому.

– Ты их ждешь, чтобы они тебе вина принесли.

– Я тебя никогда не любила. Просто пожалела иностранца.

– И сигареты тоже.

– Я рассказываю друзьям, как ты бьешь меня. Сильно он не бьет, говорю. Просто у меня нежная кожа. Поэтому и синяки.

Она стояла лицом к раковине. Услышала, как он встал и подошел. Взяла губку и принялась мыть края раковины. Он ударил ее по щеке. Постоял, подумал, не ударить ли еще. Затем отошел и снова сел, а она стала оттирать губкой пятно с кухонного стола.

Через дорогу разгружали машины. Слышался шум грузовиков, голоса рабочих. Она съела еще кусок с тарелки и вымыла подоконник за раковиной.

– Я говорю им, что он заботится о моем состоянии. И бьет совсем несильно. Просто у меня такая кожа, и кажется, будто сильно.

Он подошел снова и начал колотить ее по обеим рукам. Она закрыла кран. Он бил ее по плечам ладонями.

– Я говорю им – он же не виноват, что у меня сразу синяки.

Она прикрыла руками голову. Он продолжал бить ее, словно в детской игре «ладушки», ритмично, сначала правой, потом левой, раз-два. Шумно дышал носом за ее спиной. Чувствовалось, насколько он сосредоточен.

Она лежала в темноте и думала о бумажке, которую скомкала и швырнула. Там был седьмой урок. Пожилой человек из русской общины присылал ей по почте задания, чтобы она учила английский. На первом листе он написал большими русскими буквами: «Меня зовут Марина». А она должна была подписать внизу, как это по-английски. Урок номер два: «Я живу в Форт-Уорте». Урок номер три: «Мы покупаем продукты по вторникам». Каждый урок на отдельной странице. Она отправляла ему страницы с переводом, он исправлял и отсылал снова, с новым заданием. И вот урок номер семь измят. Что он теперь подумает?

Ли вышел из ванной и лег в постель. Она чувствовала, как осторожно он залез под одеяло, чтобы не разбудить, если она спит. Разумеется, она лежала к нему спиной.

Она снова вспомнила Голландию. С недавних пор она вдруг стала вспоминать, как во время путешествия на поезде через Европу увидела голландские деревни и услышала звон церковных колоколов. Она поразилась – то была самая чистая страна в мире, невероятно чистая, с уютными домиками, аккуратными улицами и безупречно ровными изгородями на лугах.

Ей не хотелось кормить ребенка в нервном состоянии.

Она думала, что их жизнь останется прежней. Просто кое-что добавится. У них одинаковые шрамы на руках, значит, судьбой им предназначено встретиться и полюбить друг друга.

Она вспомнила, как гуляла по супермаркету. После уличной жары она попала в мир тихой музыки и звона колокольчиков. Полы сверкали. Проходы оказались необычайно длинными, по бокам – полки с косметикой, прилавки заставлены блестящими дамскими сумочками, а одежда занимает несколько залов. И повсюду приятный аромат.

Он хотел поступить в колледж, изучать политику и экономику. Но помешала необходимость зарабатывать на жизнь.

Даже когда он бил ее, то казался где-то далеко. Он никогда не был рядом целиком.