Дон Делилло - Весы

– Он не курит и не пьет, – сообщил Ферри. – И матом не ругается. С ним нужно ласково.

– Ласки не за сказки, – ответила Линда.

– Ты спереди, я сзади. Как машинки на аттракционе. Все согласились, что это тоже неплохо.

Сели в «рамблер» Ферри и поехали по Магазин-стрит. Поездка называлась «Подбросим Ли домой». Линда сидела сзади, пила текилу из винного бокала и прикрывала его ладонью всякий раз, как машина резко тормозила. На сиденье она обнаружила коробку для ланча в виде телевизора с нарисованными кроями мультфильмов. Внутри оказалось несколько самокруток. Ферри взял одну и закурил, Ли в это время вертел руль с пассажирского места. Гашиш, прокомментировал кэп Дэйв. Они закрыли окна, чтобы накопился тяжелый резкий запах. Ферри передал самокрутку по кругу. Маленькая толстая сигарета, сужающаяся к обоим концам. Они везли Ли домой.

Припарковались у симпатичного домика с верандой на два этажа, неподалеку от жилища Ли. Он несколько раз кидал мусор к ним в бак. Линда закурила еще один косяк. Передавали его по кругу, снова и снова. Было три часа ночи, и в закрытых окнах сквозь накопившийся дым почти ничего не было видно. Они стали учить Ли, как правильно курить траву. Тот принялся яростно спорить. Он курит просто так. Затем Ферри поведал историю гашиша, бесконечно долго раскуривая очередную сигарету. Время двигалось сквозь них. Жара в машине становилась невыносимой, и у Ли пересохло в горле от дыма. Линда сунула язык в текилу и нежно лизнула его ухо. Там, где они сейчас пребывали, сердце не спешило биться.

– В такие минуты непонятно, я делаю или вспоминаю, – сказала она.

– Делаешь что? – спросил Ферри.

– Объясняю. Я лежу дома в постели и вспоминаю, или все происходит сейчас?

– Что – все? – спросил Ферри.

Его голос доносился издалека. Он открыл окно, чтобы проветрить. Ли смотрел прямо перед собой. Светлый пепел падал на рубашку. Он заметил, что Линда перегнулась через спинку его сиденья и нащупывала – по-другому не скажешь – пряжку на ремне и ширинку.

– Господи, надеюсь, что я дома. Потому что мысль о том, что мне туда еще добираться, обламывает.

Ли позволил Ферри расстегнуть себе штаны. Затем Линда ухватила его член и повисла на спинке сиденья с открытым ртом, смешно зарычав.

Ли смотрел прямо перед собой. Было слышно, как сопит Линда. Она поменяла позу, задев головой торчащую пепельницу. Он попытался вспомнить имя девушки в клетчатой юбке, которую хотел пригласить на свидание, когда был еще в возрасте для свиданий.

Потом сквозь утяжеленное время до него начали доноситься слова Ферри, очень медленно, одно за другим, рельефные, как в рекламе исторических фильмов – трехмерные буквы, растянутые по библейской пустыне.

– Они давно наблюдают за тобой, Леон. Подумай, кто они? Что им нужно? Я с ними, но в то же время и с тобой. Они не все нам говорят. Так всегда бывает. Всегда есть нечто большее. То, чего мы не знаем. Истина не в том, что мы знаем или чувствуем. Она ждет там, за пределами. Мы объединяем сознание, как сегодня. Гашиш превращает нас в турков. У нас одна на всех родина и душа. Линда правильно сказала. Ты сейчас лежишь дома в постели и вспоминаешь.

Ферри протянул руку мимо висящей девушки и поправил бабочку Ли.

Марина получила постоянное приглашение от подруги Рут Пэйн, пожить у нее в Далласе. Рут очень поможет, когда родится ребенок. Она знает в Далласе нескольких эмигрантов и хочет подучить русский язык. Так что Марина сможет ее отблагодарить.

Видимо, с Новым Орлеаном уже все. В том смысле, что ничего и не начиналось. Ли хочет отправить ее в Россию, чтобы освободиться от ответственности. Скорее всего, он обоснуется в Далласе, по крайней мере, сейчас.

Рут Пэйн едет через Новый Орлеан то ли с Востока, то ли со Среднего Запада и может прихватить Марину с собой. Это они Ли обсудили. Он отправится в Мехико получать кубинскую визу, а Марина с Джун уедут в Даллас с Рут Пэйн, квакершей и хорошей подругой.

А там будет видно.

Они стреляли в туманном свете. Он действовал отстраненно, не думая, отстреливал патрон за патроном. Настоящий свинцовый ливень. Остальным людям не о чем было с ним говорить, и они подчеркнуто держались на расстоянии. Он относился к этому спокойно. Этим летом все обретало четкие границы.

Дэвид Ферри в защитных наушниках стрелял по консервным банкам с томатной пастой. Запекшаяся кровь широкого потребления разлеталась в утреннем воздухе. Он не носил спецзащиту для ушей, которой пользовались на полигоне. Простые дешевые наушники, и можно стрелять. Кубинец может стрелять. Долговязый парень, Уэйн, с длинным подвижным лицом, слегка сутулый, выстрелил всего пару раз и двинулся прочь.