Маша Трауб - Или я сейчас умру от счастья

На завтраке будто для него оказался свободен столик с видом на парк. Омлет в то утро показался Сергею особенно воздушным. Не говоря уже о том, что на подносе лежали булочки с корицей, ради которых он останавливался именно в этой гостинице и спрашивал о них все дни своего пребывания, но официантки лишь пожимали плечами. И вдруг в день его отъезда булочки появились, еще теплые и пахнущие так, что забивали запах псевдокофе из автомата.

Позвонила Света и сообщила, что ей удалось забронировать место с краю, у прохода и, кажется, весь ряд окажется пустым. Все, как он любит.

– Как вы себя чувствуете? – обеспокоенно спросила секретарша.

– Светочка, дорогая, просто прекрасно, – ответил он.

Света сначала онемела от «Светочки» и «дорогой», но потом сказала, что рада это слышать.

Сергей съел аж три булочки, сходил за дополнительной порцией омлета и в прекрасном настроении вернулся в номер. Вынул паспорт из сейфа, проверил все тумбочки на предмет забытых вещей, хотя никогда не пользовался шкафчиками в гостиничных номерах. И, выходя, аккуратно прикрыл за собой дверь. Беззвучно. Уже на ресепшен вспомнил про свой план мести и про то, что так и не хлопнул дверью. Но запал вдруг прошел, возвращаться и исполнить задуманное не хотелось.

– Мы надеемся, что небольшие неполадки не доставили вам беспокойства, и ждем вас снова в нашем отеле, – сказала девушка на ресепшене.

– Неполадки? – спросил Сергей.

– В соседнем номере был сломан замок. Дверь хлопала. Ваш сосед очень переживал, что не может тихо закрыть дверь. Каждый день приходил и спрашивал, когда придет слесарь. Даже сам принимал работу – хотел убедиться, что дверь закрывается бесшумно. Еще раз благодарю за понимание.

Юлия Викторовна, ожидая внучку после уроков, с удивлением смотрела на поколение детей и современных молодых родителей. Все мамы в чем-то были похожи на ее дочь Катю – или с тоской в глазах, или в поиске приключений на задницу, как про себя называла этот взгляд Юлия Викторовна. Папаши казались детьми, инфантильными, беспомощными, запущенными и запуганными. Одна мама – с явными признаками идиотизма. Но нет, оказалось, у нее роман. Юлия Викторовна заметила ее за школой, та прыгнула в машину, за рулем которой сидел явно не муж.

Юлия Викторовна вспомнила, что и у нее когда-то был такой взгляд и все признаки слабоумия. И она точно так же прыгала в машину, забыв о приличиях, обо всем на свете. Сто лет назад. И с тех пор ни разу. Она бережно хранила в памяти эти воспоминания. Не как о сумасшедшей любви, страсти, а как о самом опасном периоде в своей жизни. Тогда она собиралась бросить мужа, продать материнскую квартиру, квартиру любовника, купить новую и жить долго и счастливо. Она верила в то, что все получится. Почему не решилась? Юлия Викторовна точно не помнила. Вроде бы мама заболела, дочь любовника не поступила в институт, и возникли какие-то новые проблемы. Как-то все рухнуло в один момент. Будто провидение ее отвело от этого шага.

Мама поправилась, слава богу. Дочь любовника умудрилась вылететь даже после того, как о поступлении договорились с деканом. Но адюльтер жаждал финала. И все вдруг стало не складываться. Она приехала, он опоздал, она не стала ждать. Она что-то сказала, он обиделся и пропал на несколько дней. Вдруг появились срочные дела, командировки и прочие непредвиденные обстоятельства.

Про обстоятельства и провидение часто вспоминала в то время мама Юлии Викторовны. Если дочь застревала в пробке или вдруг спускало шину, мать говорила, что все правильно – значит, она должна была опоздать, не оказаться в определенном месте. Ангел-хранитель защищает. Если Юля теряла дорогущие перчатки или только что купленный зонтик, мама твердила: «Значит, откупилась. Не жалей».

Юлия давно ни о чем не жалела. Да и, откровенно говоря, давно не вспоминала тот роман. И не вспомнила бы, если бы не увидела женщину с таким взглядом, будто ее шарахнуло током. В любви меняется все – даже походка. Словно ступаешь по горячим углям. Не очень приятное зрелище, если честно. Та женщина бежала к машине совсем не грациозно, а неловко подпрыгивая, припадая на одну ногу. Обычная походка влюбленной женщины. Нет, возможно, кто-то и посмеет назвать ее «летящей», но этот кто-то явно не встречался с женщиной, влюбленной по-настоящему, причем не в собственного мужа. Дикое зрелище. Глаза всегда слегка навыкате и, кажется, вращаются, как у ящерицы – во все стороны, блуждающая придурковатая улыбка, ногами то дрыгает, то мелко перебирает. То плачет, то истерично хохочет. Или вдруг впадает в анабиоз и вообще не реагирует на внешние раздражители. От влюбленной женщины хочется держаться подальше, как от больной ОРВИ – не дай бог гормоны подцепишь.