Сергей Кузнечихин - Где наша не пропадала

Но недели через две выпили перед танцами и, как на грех, встретили Митина. Толик оторвался от нас и опять без разговоров – по сопатке. Мы не встревали – пусть парень душу облегчит, чтобы дальше не мучиться. Драться он не умел и ударил неуклюже, по-бабьи как-то, а тот придурок крутанулся юлой и – носом в землю. Толик стоит над ним и не знает, что делать. Кто-то из нас подсказал, чтобы ногой добавил. Толик послушался и пнул. Митин тут же сообразил, что отлежаться не получится, вскочил и – деру, да с такой скоростью, что на велосипеде не догонишь. Убежал, ну и ладно. Толик вдогонку пообещал ему встречу на узенькое дорожке, но мы поняли, что угроза для острастки – сколько можно один и тот же урок повторять? Посвистели вслед и затянули дружным хором: «Мы идем по Уругваю…» И Толик вроде как повеселел. Кончилась война – перекуем мечи на орала. Но на другой день собирались вместе в карты на пляже поиграть, а он не пришел. Заглянул вечером к нему, сидит кислый, разговаривать не хочет, делает вид, что к вступительным экзаменам готовится. А чего ему зубрить, когда и так любую задачку хоть по физике, хоть по алгебре на лету щелкает.

Экзамены он сдал, и не куда-нибудь поступил, а в МГУ – единственный из нашей школы за все времена. Когда из Москвы героем возвратился, с отцом событие отметил, потом вышел на улицу, отыскал Митина и набил морду.

Процедура начала приобретать болезненный характер. В сентябре, после колхозных работ, заглянул домой на пару дней и устроил охоту. Подослал к Митину пацаненка и велел передать, что кореша сгоношили на выпивку и ждут его на пруду возле пожарки. Тому, дубине, заподозрить бы – с чего это вдруг они такими заботливыми к нему стали, куда там – губищи раскатал и вприпрыжку. А возле бани напоролся на кулак. Толик, разумеется, под газом был, послонялся, наверное, по улицам, не встретил, ну и закинул на всякий случай живца, а тот, балбес, не раздумывая, клюнул, можно сказать, на заглот взял.

На ноябрьские праздники – опять двадцать пять. Хотя Митин и прятался, но в поселке не в столице – и клуб один, и магазинов всего три, хоть пить бросай. Кстати, о выпивке, мне кажется, Толик и поддавал-то с единственной целью, чтобы вдохновиться на акт возмездия.

А где-то перед Новым годом дядю Васю Кирпичева отправили на пенсию, и на его место приехал новый участковый, наш поселковый парень, Андрюха Кудрявцев. Он после армии школу милиции окончил, сначала в городе служил, а в поселок перевелся уже с повышением. Тут же выяснилось, что и Андрюха был в той сортирной компашке. Митин увидел на бывшем подельнике милицейскую форму и воспрянул. На каждом углу трещал, что Андрюха его в обиду не даст и обязательно упечет студента. Однако участковый заступаться не спешил. Толик и при нем в каждый приезд ухитрялся подловить Митина. Да и как заступишься – не охранять же никчемного мужичонку, бросив все дела.

Канитель тянулась до лета. Толик приехал на каникулы и, естественно, после первой же выпивки отправился совершать ритуал. Встреча случилась возле пятачка. И Кудрявцев там был, но в драку вмешиваться не стал, дал возможность отволтузить друга детства. Зато утром заглянул к Митину домой и, пока тот не успел опохмелиться, послал в амбулаторию на освидетельствование. Серьезных повреждений, конечно, не обнаружилось. Говорю же, что он драться не умел. Захотел бы человек по-настоящему отомстить, он бы в боксерскую секцию записался или кастет раздобыл – мало ли способов… Но фонарь под глазом у Митина все-таки засвидетельствовали. Может, Андрюха сам дружку засветил для убедительности. Но фактов на лице Митина хватило, чтобы студент МГУ отбыл к бесплатному парикмахеру, а от него – на пятнадцать суток.

Волосы к началу учебного года успевали отрасти, только вряд ли допустили бы его до занятий. О том, чтобы нужная бумага попала в университет, Кудрявцев позаботился. По его рассуждениям выходило, что хулигану высшая математика ни к чему, для него достаточно уметь считать до пятнадцати. Митин не то что гоголем ходил – самым натуральным павлином – а как же, его всю жизнь ни во что не ставили, и вдруг за обыкновенный фингал под глазом отправили студента мести улицы в районном центре!

Некоторые считали, что если бы Митин не дразнил Толика, тот бы отступился. Может быть, и так. А может, и нет. Теперь гадать бесполезно. Митин, конечно, обнаглел, почуял силу за спиной и сам начал провоцировать. Но, мне кажется, это была болезнь. Волосы еще не отросли, а Толик снова выпил и подкараулил… А Кудрявцев тут как тут, даже свидетелей нашел.