Дженни Колган - Шоколадная лавка в Париже [litres]

Так в шоколадной лавке не думал никто.

– Ради процветания магазина и поддержания бизнеса я готова уволить вас всех. Без предупреждения. В любую секунду. Поэтому не надо меня провоцировать.

Мы все уставились себе под ноги.

– А теперь за работу. Открывайте магазин. Делайте все как обычно. Коншировать будет Анна. И смотрите, чтобы все шло гладко. Я ужасно занята, не хватало еще с вами возиться.

С этими словами Элис бросила ключи Бенуа, развернулась на каблуках и зацокала прочь, прежде чем я успела напомнить, что ее телефон у меня.

Ни слова не говоря, мы вошли в полутемный магазин и направились в мастерскую. Свет мигнул, потом загорелся ровно. Бенуа включил кофе-машину, но сварил всего две чашки, для себя и Фредерика. Я смущенно кашлянула.

– Простите, – тихо произнесла я.

Фредерик поглядел на меня.

– Не будем держаться вместе – пропадем, – сердито бросил он.

– Это я понимаю, – стала оправдываться я. – Но я думаю, что Элис права. Тьерри хотел бы, чтобы шоколадная лавка работала по-прежнему. Ему бы не понравилось, если бы мы все устроили себе незапланированный отпуск.

Бенуа что-то неразборчиво буркнул.

– Надо хотя бы попробовать, – прибавила я.

– И навеки сгубить репутацию магазина? Вам, британцам, не понять нас, французов. Вы вбили себе в голову, будто обязаны работать, работать и работать, – ничего, кроме работы! У вас даже по воскресеньям все открыто. Заставляете отцов и матерей с детьми выходить в ночную смену в супермаркетах. А в воскресенье, вместо того чтобы заниматься домом, ходить в церковь или проводить время с детьми, у вас все несутся по магазинам.

– У них магазины работают в воскресенье? – удивился Бенуа.

– Именно! Заставляют людей вкалывать по выходным! Да еще без обеденных перерывов! И ради чего? Ради барахла из Китая? Ради дешевых шмоток, которые шили бедные женщины из Малайзии? По-вашему, дело стоит того? Пахать сутками, чтобы чаще ходить в KFC и набивать брюхо жареной курицей? По-вашему, лучше сделать шесть плиток плохого шоколада, чем одну хорошего. Но почему? Почему шесть плохих лучше, чем одна хорошая? В голове не укладывается. Мы с вами говорим на разных языках – во всех смыслах.

– Да, я все понимаю, – ответила я, с трудом сдерживая вдруг навернувшиеся слезы. – И все равно считаю: мы должны хотя бы попытаться сделать что-то хорошее и вложить в работу столько же любви и старания, сколько Тьерри.

Фредерик и Бенуа молча уставились на меня.

– К тому же у нас нет выбора, – прибавила я.

После долгих раздумий я выбрала мяту. Этот вкус самый простой. Фредерик и Бенуа пили кофе и невозмутимо наблюдали, как я чистила и полировала все чаны, подметала пол, а потом стала собирать ингредиенты.

– Мне что, самой все делать? – не выдержав, спросила я.

Красная и взмокшая от натуги, я мучилась от жары, раздражения и досады: чем дальше, тем больше.

– Это твой выбор, – ответил Фредерик и этим еще сильнее вывел меня из себя.

А вот Бенуа меня удивил. Встал, вышел покурить, а вернулся с ящиками масла и свежих сливок. Я чуть не расплакалась. После этого Фредерик тоже понемногу помогал, но все делал нехотя и кое-как. Видно, считал своим долгом каждую минуту напоминать присутствующим, что он тут не по своей воле. Дожидаться, пока шоколад застынет сам, нет времени: придется его охлаждать. И так я разбираюсь во всем по ходу дела. Все валится из рук, бестолково суечусь, гремя посудой, и обливаюсь пóтом с головы до ног. Один раз даже немного поплакала, когда у меня никак не получалось смешать шоколад правильно.

Наконец, несмотря на все ошибки, неудачи и полный беспорядок на кухне, шоколад очутился в холодильнике. А около половины двенадцатого, то есть примерно через полчаса после того, как магазин должен был открыться, мы вынули из форм мой первый шоколад и настороженно уставилась на него. Я осторожно отрезала ножом кусочек. Консистенция более или менее приемлемая, хотя, конечно, оставляет желать лучшего: слишком тягучая.

– Ну, была не была, – сказала я по-английски мужчинам, усердно притворявшимся, что их это все не интересует.

Взяла кусочек, закрыла глаза и сунула в рот.

Ну что ж, могло быть и хуже. По крайней мере, никого не вырвало. Как-то раз на фабрике в Кидинсборо насыпали в смесь просроченного молочного порошка. В результате двадцать тонн продукции пошли на выброс. Потом всех заставили пробовать то, что получилось, чтобы больше подобного не происходило. Так вот, мой шоколад вышел не таким отвратительным, как тот.