Алексей Свешников - Кошка с Собакой 2 [litres]

– Юля к родителям уехала. Ты не помнишь, сосед говорил? Или тебе мозг вантузом через уши выкачали?

– Голодные не сидели давно?

– Не пугай, мы-то, в отличии от тебя, пропитание везде найдём. Даже на работу сможем устроиться.

Кошка – человек уверенный в своих силах, но обломать такую уверенность очень хотелось:

– Вы? Кем? Мышей ловить в музее? Так там уже все блатные с волосатыми лапами пристроены.

– Я переводчиком могу, – это Собака влезла со своим ай-кью.

– С кошачьего на собачий? Ржу, не могу!

– С «укуси себя за жопу в бессильной злобе», на «я – мудак и Марину проебал».

– Это какая-то странная группа языков, я что-то такую не помню.

– Потому что память пропил всю до костного мозга.

– Не надо пиздеть и каркать. Кстати, с птичьего переводить сможешь?

– Только со словарём!

– Тогда не пизди, как воробей на ветке.

– Вернёмся к теме беседы. Куда едем? В Мытищи или в Выхино?

– В хуихино… В Минск.

– Ох, ни хуя себе… Наш секретный полигон политических технологий. С батькой будем встречаться?

– Не, с ним только через переводчика…

– Вот я и пригодилась…

Собака вышла из беседы, помахивая хвостом. Но Кошка была более прагматична:

– Так ты понял, что мы вместе едем? Да или нет? Или тоже нужен переводчик, чтобы донести мысль?

– Вы уже старые, можете не осилить дорогу.

– Мы не старые, мы просто редко дышим.

– Зато на ладан.

– Разжигаешь?

– Игнорирую.

Вот так и поговорили… Но проблемы это всё равно не отменило. Командировку и вправду было не отложить, и, что гораздо хуже, не переложить на кого-то другого. Должны были ехать лучшие из лучших, то есть я и моя небритая харизма. Ну и, как выяснилось, мохнатая банда. Хорошо, что для Кошки было средство транспортировки. Осталось с прошлого раза. А ведь хотел выкинуть к такой-то матери, чтобы даже попыток не было повторить.

– Ты не попугай?

– Я? – Кошка удивлённо посмотрела исподлобья.

– Копыта от коня!

– Остришь? Смотри, еврейские мальчики тоже острят.

– А потом что?

– Потом обрезаются…

– Без физиологии.

– Тогда к чему твой, мягко говоря, неумный вопрос?

– Хочу узнать, как ты переносишь самолёт.

– Никак. Я не Мересьев, в небо ни ногой.

– Просто прочитал, что попугаи замерзают в багажном отделении, решил у тебя уточнить, как насчёт кошек.

– Мог бы сразу спросить по существу, а не выстраивать тонкие логические цепочки, которые, кстати, совсем не логичные.

Собака оторвалась от компьютера:

– Я тоже против самолётов. Железные птицы должны жить только в фантазиях пионеров авиации или в аэродинамической трубе.

– С каких пор ты-то против прогресса? Ты же всегда была на острие?

– Да я просто боюсь.

– Я тоже боюсь, только я не просто, а до непроизвольного энуреза.

– Энурез всегда непроизвольный, – поправила Собака.

– Без физиологии, – теперь это сказала Кошка, и я ей подмигнул.

Утром выходного дня всё было хорошо и радужно. Я проснулся в отличном расположении духа, не с бодуна, в гордом холостяцком одиночестве и с твёрдым намерением купить билеты на поезд на всю нашу компанию. Немного диссонанса подпустили соседи, начав прямо с утра концерт для дрели с оркестром. Обычно меня это мало колышет. Но сегодня я почему-то оказался не готов. Всё-таки сидит где-то в глубине этакая недовольная жаба и вылезает, когда всё на мази, чтобы подпортить общую благодушную картину. Или, что вероятнее всего, жаба тут не причём, а всё-таки просто весёлые мудаки-соседи, решившие просверлить что-то такое самое важное, что надо прямо всё бросить, и начать беспощадно, пока все ещё не проснулись, сверлить. Или, как вариант, таким необычным способом они пожелали всему дому доброго утра.

– Не знаешь, у кого свербит?

Собака почесала за ухом, настраивая свои локаторы:

– Где-то сверху, через этаж.

– Да, не… Над нами, только не прямо, а над спортсменом, – скорректировала Кошка.

Я удовлетворённо кивнул, Кошка – акустик знатный. Информация порадовала: если в дело подключится спортивный сосед, то скоро снова воцарится тишина.

– Что там с питанием?

– Приготовь, и будет питание, – фыркнула Собака и уткнулась в ноутбук.

Понятно… Опять всё самому.

– Ты на кухню? – заинтересовалась Кошка.

– На хуюхню! Куда мне ещё по-твоему? В народную дружину, к нашему армуару ходячему, на борьбу со сверлением?

Кошка привычно пропустила мой взрыв негодования мимо своих чутких ушей:

– Сосиски будешь варить, на меня две отчекрыжь.