Робин Шнайдер - Начало всего

– Так в Диснейленде орут, – ухмыльнулся Тоби.

Меня удивило его упоминание о парке развлечений.

– Ты возвращался туда? – спросил я.

– Шутишь? Да я туда каждый божий день гоняю. Мне дали пожизненный бесплатный пропуск. Я, можно сказать, мэр «Страны приключений».

– Значит, не возвращался.

– А ты?

Я покачал головой.

– Тебе могут дать пропуск для людей с ограниченными возможностями. Не придется стоять в очередях.

– Учту это, когда в следующий раз приглашу на свидание девушку.

Почему-то меня не бесили подколки Тоби о трости, хотя обычно я остро реагировал на подобные вещи. Вас бы тоже такое выводило из себя, если бы большую часть лета вы пытались прогнать вашу добрую, но чрезмерно заботливую маму от двери ванной каждый раз, как принимаете душ. (Она панически боялась, что я поскользнусь и помру, так как я не дал ей установить металлические поручни. Я панически боялся, что она зайдет в ванную и застанет меня за… эм… мытьем.)

– Какой факультатив собираешься выбрать? – спросил меня Тоби.

Дополнительный предмет был в обязательной программе в течение четырех лет.

– Ораторское искусство, – ответил я, и тут до меня дошло, что у нас с Тоби, наверное, будет совместный урок.

– Дружище, я же в этом году капитан дискуссионной команды! Будешь принимать участие в соревнованиях?

– Слушай, мне нужно было просто выбрать какой-то факультативный предмет, вот я и выбрал. Дебаты – не мое.

Дискуссионный клуб тогда представлялся мне кучкой парней, щеголявших на выходных в деловых костюмах и считавших, будто им есть что сказать о внешней политике, поскольку они изучали в школе продвинутый курс политологии.

– Может, и так, но ты – мой должник. Я же вытащил нас с собрания, – возразил Тоби.

– Мы квиты. В восьмом классе я сказал Тагу Мейсону не ссать в раздевалке в твой рюкзак.

– Не-е, ты все еще мой должник. Вместо рюкзака он нассал в мой энергетик.

– Хм. Совсем об этом забыл.

Прозвенел звонок.

– Расстроить тебя, Фолкнер? – спросил Тоби, подхватив свой рюкзак.

– Ну?

– Еще даже не начался первый урок.

ЧТО САМОЕ ИНТЕРЕСНОЕ, выбрать ораторское искусство в качестве факультатива я смог только потому, что в моем расписании больше не было спаренных уроков по гуманитарным дисциплинам. В Иствуд-хай блочная система обучения, и с девятого класса все уроки по гуманитарным предметам у меня были сдвоенными, как и у других спортсменов. Теперь мое расписание изменилось.

Первым уроком у меня шел углубленный курс по истории Европы. Как говорится, не везет так не везет. 1) Вел этот курс мистер Энтони – наш тренер по теннису; 2) его класс находился на втором этаже, что означало: 3) мне придется туда подняться.

Лестницы за лето стали моими заклятыми врагами, и я всячески пытался избежать публичного противостояния с ними. Я должен был взять в канцелярии ключ от лифта, но он шел в комплекте с синим парковочным талоном, который я никогда и ни за что бы не вытащил прилюдно.

К тому времени, как я добрался до класса истории, поднявшись по редко используемой лестнице возле служебной автостоянки, мистер Энтони уже начал делать перекличку. Он на мгновение умолк, хмуро глянув на меня поверх манильской папки, и я, состроив виноватую мину, занял место в конце класса.

Когда мистер Энтони назвал мое имя, я пробормотал «здесь», даже не подняв глаз. Меня удивило, что он вообще ждал моего ответа. Обычно, дойдя до моей фамилии, учителя говорили «Эзра Фолкнер здесь», ставили галочку и продолжали перекличку. Они словно радовались мне, словно мое присутствие на их уроке обещало что-то хорошее.

На этот же раз тренер, назвав мою фамилию, сделал паузу, и мне пришлось подтвердить свое присутствие в этом классе, хотя он, черт возьми, прекрасно знал, что я опоздал на его урок на тридцать треклятых секунд. На миг я даже подумал: а здесь ли я на самом деле? Я поднял глаза и наткнулся на злой взгляд мистера Энтони. Так он смотрел на нас, если мы на тренировке не выкладывались по полной.

– Предупреждаю, мистер Фолкнер: в следующий раз вы будете наказаны за опоздание.

– Понял, – пробубнил я.

Тренер продолжил перекличку. Я слушал его краем уха и не расслышал имени, которое вызвало в классе легкий переполох. Новая ученица. Она сидела довольно далеко от меня, в другой стороне, возле книжных стеллажей. Я видел лишь рукав зеленой кофты и каскад рыжих волос.

Программа курса была довольно заурядной, но мистер Энтони, видимо, верил в обратное. Он принялся разглагольствовать о важности «продвинутого» курса по истории, как будто мы не проходили до этого в одиннадцатом классе углубленный курс по истории США с мисс Уэлш. Большинство парней, занимавшихся теннисом, наплевательски относились к тренеру Энтони. Его считали слишком жестким. Я привык к строгим тренерам, но, похоже, без других спортсменов в классе мистер Энтони будет не просто строгим, он будет зверствовать.