Малькольм Брэдбери - Обменные курсы

Всё это за десять дней до отъезда объяснила Петворту седовласая дама, курившая крепкие «Плейере» из тонкой пачки, в старом полутемном кабинете с высокими шкафами в здании Британского Совета на Дэвис-стрит. Итак, десять дней назад: погода сырая и пасмурная, Петворт, приехавший ранним поездом, чтобы забрать визу, сидит в мокрой одежде на деревянном стуле, созерцая литографический портрет Шекспира и старый плакат «Берлинер ансамбль». Он держит пластмассовый стаканчик мутного кофе, с макинтоша на пол натекла лужа. На Оксфорд-стрит, за углом, слышны сирены «скорой помощи» и полицейских машин, за окнами вода с флагов, вывешенных по случаю бракосочетания Чарльза и Дианы, капает на шейхов и их жен.

– Нет Британского Совета? – говорит Петворт, дивясь столь неожиданной мысли.

– Да, в некоторых соцстранах мы не представлены, – отвечает седовласая дама, роняя пепел на папку, в которой, как предполагает Петворт, лежит его личное дело.

– Так кто же организует эту поездку? – спрашивает он.

– У нас есть соглашение по культурному обмену, – терпеливо объясняет седовласая дама. – Каждый год заключается договоренность между правительствами двух стран. Наше участие минимально: мы организуем вашу поездку отсюда. Дальше вы будете на попечении тамошнего министерства культуры. Думаю, о вас будут заботиться хорошо, если, конечно, не произойдет изменений в политическом климате. Знаете, это как туалет на нашем этаже: в оттепель всё работает отлично, а в похолодание замерзает.

– Ясно, – говорит Петворт. – А как же деньги, гостиница, программа?

– Они всё берут на себя, – бодро отвечает дама.

– Скажите, – спрашивает Петворт, сидя в луже, которая натекла с плаща, – что сейчас, оттепель или похолодание?

– Ну, вообще-то оттепель, – отвечает седовласая дама. – Иначе бы вас не пригласили. С другой стороны, есть признаки похолодания. После Афганистана, жесткой линии Рейгана и срыва переговоров по ОСВ. Вообще-то мы очень заинтересованы в вашем визите, поскольку это своего рода пробный шар. Если всё будет гладко, можно рассчитывать на продолжение. Конечно, если произойдет осечка, программу мы свернем.

– Осечка? – переспрашивает Петворт, вскидывая голову. – Как она может произойти?

– Ну, бывает. – Седовласая дама открывает папку и заглядывает внутрь. – Скажите, голубчик, вы ведь не гомик?

– Простите? – удивляется Петворт.

– Тут ничего не сказано о ваших сексуальных предпочтениях.

– Ясно, – отвечает Петворт. – Нет, не гомик.

– Не то чтобы мы в Совете имели что-нибудь против гомиков, – говорит дама.

– Я тоже всегда так полагал, – замечает Петворт.

– Пусть каждый развлекается, как хочет. – Дама закуривает новую сигарету и встряхивает спичкой. – Беда в том, что там хорошо поставлена слежка, и местная госбезопасность – она называется ХОГПо – сразу замечает такие вещи. Они считают это удачной почвой для шантажа. Трудно их винить, они неплохо справляются, пусть даже методами, которые мы не одобряем.

– Да, наверное, – говорит Петворт.

– Вообще если надо охарактеризовать Восточную Европу одной фразой, – продолжает дама, – то можно сказать, что их гомики следят за нашими. Так, значит, голубчик, вы стопроцентный гетеросексуал.

– Да, – отвечает Петворт, глядя в мутную кофейную бурду.

– В таком случае будьте осторожны, – говорит дама. – Занимайтесь этим так, чтобы вас никто не увидел, а главное, любой ценой избегайте проституток в крупных гостиницах и ночных клубах.

– Хорошо, – обещает Петворт.

– Еще к вам непременно приставят гида-переводчицу, – говорит дама. – Иногда это старые мымры, но может оказаться и довольно привлекательная молодая особа. Считайте ее совершенно запретным плодом, скорее всего она – осведомительница. Помните, в этом мире всё кому-нибудь доносят: они – своему начальству, мы – своему.

– Я – нет, – отвечает Петворт. – Да я ничего и не знаю. Кроме лингвистики.

– Ладно, к этому мы перейдем через минуту, – говорит дама. – Еще кофе?

– Нет, спасибо, – отвечает Петворт, исходя паром в мокрой одежде.

– Так вот, голубчик, – продолжает дама, – не знаю, в какой отель вас поселят, наверное, в «Европу». В любом случае считайте, что номер прослушивается – прослушиваются практически все. Поделать с этим ничего нельзя, можно лишь соблюдать осторожность. Я, когда ложилась, всегда вешала на зеркало полотенце. Понимаете, вас фотографируют через зеркало, а мало ли что бывает. Разумеется, сейчас у них есть современные микрофоны, которые действуют на огромном расстоянии, так что, если вы их заинтересуете, вас достанут везде. Если говорите с кем-нибудь, или хуже, попробуйте стучать ложками по дереву или включите душ и делайте это в ванной. Еще лучше – на природе. Единственное безопасное место для разговора или любви – свежевспаханное поле, хотя его не так легко отыскать.