Малькольм Брэдбери - Обменные курсы

– Я не знаю, не знаю, что про вас думать, – говорит Мари. – Вы мягкий человек из мягкой страны и совсем не такой, как наши мужчины. И вы самый плохой, кого мне приходилось переводить.

– Простите, – произносит Петворт.

– Нет, правда, мне нельзя так говорить. И вообще нельзя быть здесь. Но вы должны понять, может быть, я просто немножко ревную.

– Ревнуете? Как, почему?

– Неужели, Петворт, вы совсем не умеете думать? – говорит Мари, глядя в свою стопку. – Тогда вы не очень умный. Хотя, конечно, я знаю, кто я такая – ваш гид, ваш переводчик. Невидимка. Голос, что-то вроде механизма. У меня нет своих слов. Только ваши, чтобы передать их наружу, и чужие, чтобы отдать вам. Да, конечно, это моя работа. И я надеюсь, что делаю ее хорошо.

– Да, – отвечает Петворт.

– И, надеюсь, вы понимаете, что я стараюсь немножко о вас заботить, иначе вы всегда были бы в бедах, – говорит Мари. – Может быть, вы вините меня за все, что плохо.

– Нет, – отвечает Петворт.

– Я думаю, вините немного. И, может быть, вы правы. Трудно понять, кто кому сделал плохо. Можно мне еще немного вашего виски? Вы же не хотите везти его домой?

– Пожалуйста, – говорит Петворт.

– Знаете, когда вы переводчик, считается, вам не надо любить слова, которые слышите, – продолжает Мари. – Все, кого переводишь, одинаковые. И что смешно, в общественных местах все говорят почти одно и то же. У меня уже фразы в голове, я знаю, когда они понадобятся, Мы желаем вам дружбы, согласия, мира между народами. Мы проделываем здесь большую работу. Желаем нам всем встретить себя снова. И поскольку знаешь, что будет сказано, научаешься немного менять, иногда чтобы упростить, иногда чтобы сделать лучше. Стараешься немного помочь говорящему, сделать ему успех.

– Да, ясно, – говорит Петворт.

– Может быть, делаешь это ради себя. Потому что когда ты переводчик, начинаешь немного бояться. Всё время говоришь, но всегда чужие слова. Потом думаешь: а есть ли внутри меня человек, или только слова других людей? Думаешь: есть ли у меня по-прежнему желания, хотения, чувства? Конечно, если так думаешь, это плохо для работы, надо скорее забыть. Ты здесь не для этого, а для обмена словами, чтобы другие говорили, чтобы мир двигался. Но простите, пожалуйста, иногда у меня есть чуточка чувств. И теперь, уж извините, это ревность.

– Понимаю. – Петворт смотрит в бледное напряженное лицо Марыси, которая сидит рядом на кровати.

– Да, – говорит Мари, поднимая стопку. – По крайней мере надеюсь, я вас чему-то научила. Думаю, теперь вы знаете, как пить тосты. Покажите мне, что умеете. Не хочу, чтобы вы забывали уроки моей страны. Поднимите, пожалуйста, стопку.

– Помню, – говорит Петворт.

– Так, правильно. За что будем пить? Думаю, за диалоги, вы помните, что говорил профессор? Диалог – это связь контекста и отношений, основанная на допущении, что обоим партнерам хочется одного. Цель не частичный, а полный диалог. Чтобы он развивался хорошо, должно быть истинное сотрудничество. Все элементы должны сойтись к взаимному удовольствию обеих сторон. Так что, пожалуйста, пьем за диалог. Делайте правильно, смотрите глазами, будьте всегда искренни, не забудьте думать: ты мне нравишься, ты красивая, я так хочу тебя в мою постель.

Лицо Мари Любиёвой неожиданно близко и становится еще ближе; почему-то Петворту на мгновение вспоминается седая курящая дама в темном лондонском кабинете Британского Совета. Лицо приближается и внезапно отворачивается.

– Нет, – говорит Мари, опуская голову и ставя стопку. – Это не такой хороший тост. Боюсь, вы что-нибудь со мной сделаете, я не хочу.

– Я сделаю? – переспрашивает Петворт.

– Пожалуйста, поймите, я вовсе не нахожу вас привлекательным в этом смысле. Вы немножко не моего вкуса.

– Да, – отвечает Петворт.

– Надеюсь, вы не попытаетесь меня насильничать, – говорит Мари.

– Ну конечно, нет!

– Вы – буржуазный реакционер без правильного чувства реальности. Вы несерьезны, и ничего важное для вас не значимо. Вы живете разлагающейся жизнью.

– Довольно точный портрет, – говорит Петворт.

– И не успеваете выбраться из одной беды, как попадаете в другую, – продолжает Мари. – Вы получили один урок с дамами, вы его не усвоили?

– Усвоил.

– Разумеется, я бы хотела подарить вам немножко нежности, но совершенно не в том смысле.

– Да, конечно, – говорит Петворт. – Я не собирался…

– Само собой, всё это неправда. Для меня вы привлекательный, может быть, маленькую чуточку красивый, Петвурт, и странный. Может быть, не в вашей стране, а здесь. И знаете, те, кто нас смотрит и слушает, хотят, чтобы мы немножко занялись любовью.