Сарина Боуэн - Полутона

– Какого? – спрашиваю я.

– Он полный придурок.

Аврора хихикает.

– Что такое придурок ?

– Когда встретишь его – поймешь. – Джейк высыпает ложку крошек печенья «Орео» на свое мороженое.

Когда мы ищем, куда сесть, все столы под тентом заняты. Так что Джейк ведет нас к каменной стене, где мы все трое садимся в ряд. Я в середине. Потихоньку поедая свое шоколадное мороженое, я тайно любуюсь мышцами на ноге над коленом Джейка.

Ну почему он должен был оказаться классным? Это заставляет меня стесняться. Я относила его к типу ботанов, но, очевидно, зря.

– Так что этот год для меня странный, – говорит Джейк. – Большинство моих друзей закончили в прошлом году, и это отстой. Но я надеялся избавиться от брата…

– Придурка, – вставляю я.

– Верно. Но он все еще здесь. Что за несправедливость. И странно, что родители на этот год уехали в научный отпуск за океан, – признается Джейк. – Мы сняли квартиру в Вермонте на рождественские каникулы, чтобы покататься на лыжах, потому что наш дом сдан в аренду до июня.

– Твой отец профессор в колледже? – спрашивает Аврора.

– Да, физика. И мама тоже. Социология.

– Ох. Мой отец банкир, – говорит Аврора. – А отец Рейчел известный певец. Фредди Рикс.

Я опускаю ложку от удивления.

Аврора ухмыляется.

– Я сразу его узнала: видела его концерт в Барселоне два года назад.

Джейк таращится на меня.

– Не может быть.

А я надеялась, все узнают не так быстро.

– Извини, – говорит Аврора. – Я должна была позволить тебе самой сказать. Но он кажется хорошим, и я думаю: а что, если Рейчел была в Барселоне? Может, мы уже бывали в одной комнате прежде. Разве это не удивительно?

– Ну… – Я кладу в рот мороженое, тяну время. Рассказывать людям свою историю – этого я боялась. То есть я бы хотела , чтобы мой отец когда-нибудь возил меня в Барселону.

– Что? – спрашивает Джейк. – Твой отец придурок?

«Зависит от того, у кого ты спрашиваешь».

– Моя история не поспособствует непринужденной беседе. Я все думала, как рассказать.

Они оба улыбаются мне, и мне приходится принимать быстрое решение о том, как много из сумасшествия последнего времени я готова открыть им.

– На самом деле я не живу с отцом, – начинаю я, ком встает у меня в горле. – Но моя мама умерла около двух месяцев назад.

– О, дорогуша , – вздыхает Аврора, кладя руку мне на плечо.

«Великолепно», – теперь я заставлю всех грустить.

– Видите? Надо было сказать: «Я из Орландо».

За большими очками голубые глаза Джейка серьезно моргают.

– Ты не, э, говорила об этом раньше.

Момент тишины. Затем Аврора подскакивает.

– У меня телефон звонит. – Она отходит, оставляя нас одних.

Джейк трет лоб.

– Я жаловался насчет заявок в колледж. Теперь это кажется глупым.

– Нет, – хрипло отзываюсь я. – Ты был таким вежливым, я не знала, как сказать.

Он опускает голову.

– Ты говорила, что лето выдалось тяжелое. Я просто не думал, что…

– Знаю. – Мое второе имя должно быть «Неловкость». – Слушай, мне было приятно читать письма не о том, что люди умирают. Мне это было нужно.

Он поднимает подбородок и изучает меня.

– И, просто чтобы ты знал, я правда переживаю, что провалю прослушивание. Это была чистая правда.

– Ты не провалишь, – уголки его рта изгибаются. – Вселенная в долгу у тебя.

– Не уверена, что это так работает.

– Но должно. – Он улыбается, и это такая приятная улыбка, что мне просто хочется забраться в нее и там поселиться.

Той ночью мы с Авророй лежим в наших экстрадлинных односпальных кроватях, разговаривая в темноте. Я узнаю, что Аврора – тоже единственный ребенок, а ее родители развелись, когда ей было шесть.

– Как умерла твоя мама? – спрашивает Аврора.

– Рак груди. Она поборола его однажды, когда мне было десять. Но не в этот раз.

– Ужасно.

В темноте всегда легче разговаривать.

– Конец наступил внезапно. Люди говорят, могло быть и хуже. Она не мучилась.

– Твой папа очень милый.

Приятно слышать это. Но поменяла бы она свое решение, если бы я сказала, что познакомилась с ним лишь несколько недель назад? Я не говорю ей, потому что мне стыдно . И не за Фредерика. Когда ты не видишь отца семнадцать лет, часть тебя верит, что причина тому ты сама.

Когда-то я старалась понять, что со мной настолько не так, что он не хочет встречаться.

До сих пор стараюсь.

– Какой он? – спрашивает Аврора. – Как он развлекается?

«Какой замечательный вопрос», – я прокручиваю в голове все детали того, что читала о нем за годы.