Сергей Решетников - Не в деньгах счастье

«Как-нибудь отмахаюсь или, в крайнем случае, убегу. Я ведь раньше еще имел значок ГТО (Готов к труду и обороне)», — подумывал президент.

Вечерело. На скамеечке в парке возле метро сидела молодая женщина. На руках у нее был младенец, завернутый в розовое одеяло. Женщина влюбленно смотрела на ребенка и тихонечко пела.

Ребеночек открыл глазки и начал улыбаться.

— Ути-ути, ути-пути, моя красавица. Ути-ути, ути-пути, мое солнышко любимое.

Аркадий Аркадьевич умиленно заулыбался.

— Любят меня люди! Даже песенки про меня поют своим детишкам! — обрадовался Утин.

Женщина продолжила петь:

«Видать мать одиночка песенку поет», — подумал президент.

— Да здесь я, никуда не уехал, посмотри, красавица, — расчувствовавшись произнес Аркадий Аркадьевич Утин.

Увидев президента, женщина испуганно пробормотала:

— Чур меня, чур!

Перекрестившись свободной рукой, женщина быстрым шагом поспешила удалиться прочь.

«Блин, че-то непонятно, почему она от любимого президента убежала?» — озадачился Аркадий Аркадьевич.

Далее Утин перебежками начал перемещаться на площадь Горемыкина.

Вдруг перед ним открылась картина революционной действительности. На постаменте, где еще недавно стояла статуя прежнего президента республики, со вздернутой вдаль рукой стоял одноногий мужичок. Он, опираясь на костыль, произносил пламенную протестную речь. Аркадий Аркадьевич подошел поближе.

«Как этот человек смог вскарабкаться на пятиметровую высоту отвесной стены постамента? Наверное, это порыв эмоций народного гнева вознес этого неравнодушного инвалида ввысь. Свались он с этой вершины вниз, летальный исход был бы неизбежен», — подумал Утин.

Смешавшись с толпой, президент начал слушать.

— Братья и сестры, мы терпели, терпели и вот…, — вещал инвалид, взгромоздившийся на постамент.

— Родина или смерть! — начали скандировать собравшиеся граждане лозунг кубинской революции 1959 года.

— Собственные правители хотят сжить нас со свету, чтобы, уничтожив нацию, открыть дорогу интервентам к нашим природным богатствам. Но мы этого не допустим. Не дадим вражеским сапогам топтать нашу землю! — продолжал оратор, балансируя на одной ноге и размахивая костылем.

— Смерть фашизму, свобода народу! — толпа стала сканировать лозунг югославских партизан.

Этот лозунг подхватили соседние улицы.

— Когда мы едины, мы непобедимы, — кто-то из передних рядов начал выкрикивать лозунг чилийских левых сил.

— Один за всех, и все за одного! — стали кричать с левого фланга площади.

— Один народ, одна империя, один фюрер! — закричала малочисленная группа националистов лозунг немецких национал-социалистов.

— За Веру, Царя и Отечество, — старались перекричать их казаки, вспомнив лозунг, используемый во времена старой Российской Империи.

— Наш президент вступился за простой народ. Он внес в Государственную Думу законопроекты, которые защитят простых людей, лишат олигархов власти и денег. Да здравствует наш лидер! Слава Утину Аркадию Аркадьевичу! Ура, товарищи! — продолжил свою речь с постамента одноногий инвалид.

— Уррра-ура-ура! Утин наш президент, Утин наш герой! — взревела толпа.

Звук был такой силы, что дрожали стены зданий, а стекла в оконных рамах разлетались вдребезги. Улица зашлась в революционном экстазе.

— Свобода или смерть! — кричали анархисты.

— Власть Советам! Земля крестьянам! Фабрики рабочим! Каждому по потребностям, от каждого по труду! — скандировали коммунисты.

Потом люди, не сговариваясь, затянули песню:

На следующее утро руководитель администрации президента сообщил шефу засекреченную информацию. Каким-то странным образом информация о тайных ночных прогулках Аркадия Аркадьевича просочилась за пределы резиденции президента. Ею завладели олигархи и представители разных шпионских структур, нелегально обосновавшихся в Республике Тартарарамия.