Геннадий Дмитриев - Девочка и кошка

Капитан яхты, Иван Семёнович, стоял у борта и смотрел на закат. Увидев Бориса, он спросил:

— Что, не вдохновляет компания современной молодежи?

В ответ Борис только махнул рукой.

— Посмотрите, какой закат, — продолжал Иван Семёнович, — не иначе, как шторм будет.

Над горизонтом висели тяжёлые, чёрные тучи, окрашенные по краям тёмно-красным цветом заходящего солнца, один край его уже утонул в воде, второй ещё скрывали облака, и казалось, кто-то пролил красное вино, расплескав его по небу и морю.

— Не нравится мне всё это, ох, как не нравится! И плавание это не нравится. Первый раз иду без хозяина, с его сыночком.

— Хозяин впервые доверил яхту сыну?

— Да, но мало того, он подарил судно ему на день рождения. Как Вам этот Вадим?

Борис пожал плечами.

— Вот именно, никак, — сказал Иван Семёнович. — В принципе, парень неплохой был бы, если бы не отцовское положение и деньги, чувства меры нет, от вседозволенности голова кругом пошла. Иногда, особенно по пьянке, такие амбиции проявляются, почище папашиных. Отец его хоть здравый рассудок не теряет, а этому море по колено. Если шлея под хвост попадёт — что угодно может сотворить. А Вы как оказались в этой компании?

— От поезда отстал, предложили с ними до Приморска, — Борис рассказал капитану свою историю.

— А…а, понятно, а я-то смотрю, не кажетесь Вы в этой компании своим. Всё не мог понять, кем Вы Максимову приходитесь?

— Кому?

— Фамилия Вадима — Максимов, отец его, Анатолий Петрович, — губернатор области, сам родом из этого посёлка.

— Да нет, никакого отношения к ним не имею, я ведь случайно в этих местах. На Северном флоте служу, в отпуск решил на юга податься.

— И в каком звании?

— Капитан-лейтенант, а Вы как оказались здесь? Вижу, не по душе Вам эта работа.

— Это уж точно, не по душе. Знаете, как сейчас дела с работой у моряков обстоят? Своего флота нет, сходил в рейс на одном судне, потом снова ждёшь, ищешь варианты. Вот однажды в бюро по трудоустройству предложили рейс на этой яхте, а потом Максимов уговорил на постоянную работу остаться. Сначала ничего было, а сейчас, видимо, Петровичу морская романтика надоела, по полгода и больше у причала стоим, никакой работы, хотя зарплату платит, не жалуюсь, но не по мне это. А с молодым Максимовым не сложились у меня отношения. Вот схожу в этот рейс, и уволюсь, к чёртовой матери. Настоящую работу нужно искать.

Солнце уже скрылось за горизонтом, небо погасало, и вместе с наступающей темнотой, возникало в душе неясное беспокойство, странное, не поддающееся объяснению чувство. Ветер стих, и лишь шум моря да нестройные голоса подвыпившей компании нарушали вечернюю тишину. Борис ушёл в свою каюту, лёг, но уснуть никак не мог. Пьяные голоса постепенно утихли, компания угомонилась, и лишь волны плескались у борта. Взошла луна, и свет её, отражённый волнами, рисовал на потолке каюты странные блики, дрожащие, колеблющиеся, будто призраки, возникающие из иных, не здешних миров, пугающие неясностью очертаний и непредсказуемостью.

Борис уснул, будто провалился в темноту, и проснулся от монотонного гула двигателей, да мерного покачивания идущего судна. Солнце ещё не взошло, но бледный утренний свет уже заполнил собой пространство каюты. Борис встал, оделся и вышел на палубу. Холодный ветер охватил его, проник под одежду, прогоняя остатки сна. Восход солнца наблюдать не удалось, небо было покрыто облаками. Капитан, увидев Бориса на палубе, крикнул:

— Доброе утро! Поднимайтесь сюда, в рубку, прохладно ещё.

— Приветствую Вас! — ответил Борис, входя в рубку.

Вся компания, после вчерашней весёлой попойки ещё спала, так и не поднявшись к восходу солнца, ради которого Вадим потребовал от капитана столь раннего отхода.

— Получено штормовое предупреждение, — сказал капитан, — будем возвращаться, надо переждать шторм.

— Конечно, лучше не рисковать, это ведь не океанский лайнер.

— О, — сказал Иван Семёнович, — а вот и молодежь наша проснулась.

В рубку вошёл Вадим, держа в руке открытую бутылку пива.

— Доброе утро, кэп! Как дела? Где находимся?

— Да вот, Вадим, получили штормовое предупреждение, будем возвращаться домой.

— Как домой? Вы что, сдурели?! Эта яхта выдерживает любой шторм! Она ни при какой волне не может перевернуться! Мне отец говорил! Вперёд! И никакой самодеятельности! Это же океанская яхта! Какой шторм?!

— Поверь моему опыту, Вадим, лучше вернуться в бухту.

— Я запрещаю возвращаться! Запрещаю! Слышите?