Геннадий Дмитриев - Девочка и кошка

Гордон повернулся, немного помялся в дверях и вышел, следователь вздохнул с облегчением.

— Правильно сделали, что отказались. Когда Вы поняли, что адвокат просто топит Вас?

— Сразу, сразу, как только он предложил мне написать чистосердечное признание. Он не стал вникать ни в какие детали, а ведь не всё так однозначно, как кажется, Вы не находите?

— Вот именно! В этом деле много неясного. Но, боюсь, другой адвокат, тот, которого Вам предоставят, ничего иного не предложит.

— Но, что же это за лучший адвокат, который даже не пытается ни в чём разобраться?

— Господин Гордон считается лучшим в городе, да, он, действительно, не проиграл ни одного дела, здесь он не врёт. Но он обслуживает криминальный мир, а Вы из другого мира. Не сомневаюсь, что Туманский успел перекупить Гордона.

— Непредумышленное убийство, которое пытался доказать Марк Соломонович, на условный срок, что он Вам обещал, никак не тянет, да и доказать это при такой линии защиты практически невозможно. По версии адвоката, пистолет Вы взяли с журнального столика, где он лежал. Пистолет Макарова зарегистрирован на Арсения Боброва, у него есть разрешение на ношение оружия, ведь он служит начальником охраны у Туманского. Но, если пистолет лежал на столе, то вряд ли он был в боевом положении. И для того, чтобы произвести выстрел, Вам нужно было снять его с предохранителя и передёрнуть затвор, дослать патрон в патронник. А эти действия судья никак не сможет квалифицировать, как непредумышленные, значит — Вы взяли пистолет со стола имея намерение убить Андрея, а не напугать. Так что, будем ждать нового адвоката, или…

— Или. Я, конечно, не юрист и не разбираюсь в тонкостях юриспруденции, но я математик, и удар по голове не лишил меня способности логически мыслить. Не скрою, сразу, как только мне предъявили обвинение, у меня был шок, я не мог собраться с мыслями, потому и отказался отвечать на вопросы без адвоката, но теперь я всё продумал и готов, как у Вас принято говорить, сотрудничать со следствием.

— Ну, вот и хорошо, давайте сотрудничать. Слушаю ваши соображения.

— Скажите, Виктор Борисович, если человек стреляет из пистолета, он твёрдо и прочно сжимает его рукой, ведь отдача у ПМ неслабая, так?

— Конечно, именно так.

— Следовательно, отпечатки пальцев будут носить определённый характер, подтверждающий то, что пистолет плотно сидит в руке?

— Согласен, продолжайте.

— А если пистолет вложен в расслабленную руку того, кто лежит без сознания, отпечатки пальцев будут носить иной характер?

— Конечно, мы отработаем эту версию с криминалистом. Но этого мало, Сергей Иванович, слишком мало. Против Вас два свидетеля и орудие убийства, судья не станет обращать внимания на характер отпечатков, для него важно, что они есть. Да и на объективность суда Вам рассчитывать не стоит, думаете, если Туманский смог перекупить Гордона, он не сможет подкупить судью? Вам нужен свидетель, хотя бы один свидетель. Вы не заметили, в комнате, кроме Вас троих никого не было? Может быть кто-нибудь из прислуги?

— Нет, не было никого.

— Это плохо. Вы говорили, что слышали, как открылась дверь? Значит, в соседней комнате кто-то был? Вы не успели рассмотреть?

— Несомненно, в комнате кто-то был, не сама же дверь открылась, но рассмотреть я никого не успел, всё произошло мгновенно. Хлопок двери. Выстрел. Удар по голове.

— Кстати, чем меня ударили?

— В заключении криминалиста сказано: «Удар был нанесён тупым твёрдым предметом»

— Это могла быть рукоятка пистолета? Меня ударил Бобров, якобы в целях самообороны, но ведь не я, а он держал в руках пистолет!

— Конечно. Похоже, что именно рукояткой пистолета Вас и ударили.

— Тогда, как я понимаю, на рукоятке должны остаться следы? Ну там, частички кожи, капельки крови, понимаю — пистолет протёрли, и всё-таки?

— Даже, если пистолет и протёрли после удара, то следы мы всё равно найдём, устранить их полностью за столь короткое время невозможно.

— Ещё, Виктор Борисович. По версии Гордона, во время выстрела пистолет был у меня в руке, как он мог оказаться у Боброва? В течение секунды, которая отделяла выстрел от удара по голове?

— После выстрела Вы могли выронить пистолет, в конце концов, Бобров мог просто выхватить его из Вашей руки.

— Но тогда на пистолете, кроме моих отпечатков, должны быть отпечатки пальцев Боброва?

— Кроме Ваших, никаких других отпечатков на пистолете нет.

— Вот! Значит, перед тем, как вложить пистолет в мою руку, его успели протереть! Значит, стрелял не я!