Коллектив авторов - Удивительные истории о мужчинах

— Ну, это заварка, — говорил он, отколупывая ногтем и нюхая темную слоистую субстанцию. — Это понятно, а желтенькое — это что?

— Солярка накапала, тащ майор, — стыдливо потупясь, басили в ответ дизелисты.

— Солярка?.. Застывшая?.. — недоверчиво переспрашивал начштаба, яростно натирая желтый участок сталагмита, а после осторожно облизывая кончик пальца.

— Летняя, некондиционная. Замерзла, собака такая, — разводя руки, искренне сокрушались дизелисты.

Живя безвылазно у своих оглушительно грохочущих дизелей, давая народу круглосуточно свет, они фактически не появлялись в казарме. Разве что в баню — попытаться безуспешно оттереть с себя въевшийся мазут с копотью да постирать свою засаленную высококачественным военным маслом робу. Через призму такого своеобразного образа жизни они наблюдали наши армейские экзерсисы как бы со стороны, как дивный, длинный и интереснейший сериал.

— Ох и нашумели вы с замполитом, дикари городские! — веселились они. — Всю нашу прикормленную дичь распугали. Ладно, покажем тебе, как добывать куропатку без пыли и шума. Вечером идем на тихую охоту. Сушеная брусника у нас есть, бутылки из-под шампанского нет, но бутылку ты нам добудешь, а больше ничего и не надо.

— Ладно мне заливать, — сказал я, подозревая этих природных юмористов в каком-то хитром подвохе. — Бутылка им нужна, ягодки… Прямо как в том бородатом анекдоте — берем кирпич, на него кладем капустный лист, а поверх густо посыпаем перцем. Зайчик прибегает, начинает питаться капустой, а перец попадает ему в носик. Через что он начинает бурно чихать и убивается, ушибаясь носиком о кирпич.

— Не веришь — не надо. Вот вечером сам и посмотришь.

Бутылку я им добыл. Оказалось, они брали пустую бутылку из-под шампанского, наполняли ее кипятком и, обернув полотенцем, совали за пазуху, чтобы не остыла. В твердом, прибитом ветром и морозом насте горячей бутылкой проплавлялись на высоту бутылки лунки. Стенки и дно получались ледяные. На дно лунки насыпали с десяток красных ягод — брусники или рябины. Дура куропатка, видя на дне вкусненькое, ныряла туда вниз головой и попадала в ловушку. Лунка узкая, стенки прочные, сложенные крылья плотно прижаты. Наутро охотникам только и оставалось, что, идя вдоль лунок, выдергивать за лапки замороженные тушки, как морковку с грядок.

В начале XX века жил в России талантливый писатель и поэт Сергей Колбасьев. Талантливый настолько, что одно из его стихотворений «В час вечерний, в час заката…» долгое время считалось предсмертным произведением Гумилева.

Кстати, если помните фильм «Мы из джаза», там в качестве эксперта выступает некий капитан Колбасьев. Можете верить, можете не верить — но этот эпизод абсолютно историчен.

Впрочем, речь не о поэзии или о музыке. О прозе. Причем не простой — а военно-морской. Лично мне страшно импонирует точка зрения писателя о том, что вся морская литература вышла из баек, рассказанных в кают-компаниях. Как бы там ни было, в 1930 году выпускник последнего выпуска Морского кадетского корпуса, распущенного большевиками, и боевой морской офицер Сергей Адамович Колбасьев опубликовал трилогию «Поворот все вдруг», которую открывала повесть «Арсен Люпен».

Она — о гардемаринах. О том, как они борются с начальством за справедливость — такую, как они ее понимают. С разного рода проделками и розыгрышами.

Я точно знаю, что в библиотеке училища имени Фрунзе (правопреемника того самого Морского кадетского корпуса, даже расположенного в том же здании) эта книга была. Вот только был и негласный, но строжайший приказ командования: на руки курсантам ее не выдавать. Ибо как только советские гардемарины начинали ее читать, в училище неизбежно появлялись свои Арсены Люпены.

Впрочем, мы прекрасно обходились и без опыта предшественников.

…В тот год в училище модернизировали телефонную связь. Раньше на вахтах висели классические военные железные ящики с трубками типа «барышня, Смольный мне» — с ручками сбоку, которые нужно было крутить, чтобы выйти на коммутатор. Новые аппараты были не менее военными и железными, но уже имели диск номеронабирателя — и связь устанавливалась через АТС. А значит, определить, откуда звонили, абонент был не в состоянии.

Не воспользоваться таким случаем курсанты, естественно, не могли. Особенно если дежурным по училищу заступал начальник строевой части. Ибо более страшного врага для курсантов и жесткого уставника в системе не могло быть по определению.